Specific features of redox reactions in the blood of women with physiological or complicated pregnancy

Skripnichenko Yu.P., Pyataeva S.V., Volodina M.A., Tsvirkun D.V., Baranov I.I., Vysokikh M.Yu., Kuzmich I.N.

1Research Center of Obstetrics, Gynecology, and Perinatology, Ministry of Health of the Russian Federation, Moscow 117997, Ac. Oparina str. 4, Russia 2Diagnostic Center Five, Moscow Healthcare Department, Moscow 127572, Abramtsevskaya str. 16, bld. 1, Russia
Much attention is now paid to investigations of of the processes of oxidative stress in pregnant women. An imbalance between the production of reactive oxygen species (ROS) and reactive nitrogen species (RNS) and the function of the antioxidant system can lead to cell and tissue structural damage, by inducing various pathologic processes. During pregnancy, in both its normal and abnormal course, the total level of oxidative stress increases. In abnormal pregnancy, the formed ROS and RNS, which trigger a cascade of free radical reactions leading to the formation of lipid peroxidation products, such as malondialdehyde (MDA) and 4-hydroxynonenal (4-HNE) and nitrosyl derivatives (NDs), which serve as objective indicators of oxidative damage to proteins.
Objective. To determine the level of the products of ROS, RNS, and antioxidant enzymes in the peripheral blood of pregnant women in different trimesters in the presence of preterm labor (PL), preeclampsia (PE), fetal growth restriction (FGR), and physiological pregnancy (PP).
Subjects and methods. The course of pregnancy and the outcomes of labor were analyzed in 131 women from 4 groups. The level of oxidative stress was estimated from the blood concentrations of lipid peroxidation products, such as MDA and 4-HNE, protein peroxidation products, such as NDs, the content of the antioxidant enzymes glutathione peroxidase and superoxide dismutase, and the activity of catalase.
Results. In physiological pregnancy, the levels of MDA and peroxynitrite adducts significantly increased. The PL group showed no significant differences in MDA levels between the trimesters. In this group, the level of NDs increased during the second trimester. The PE group displayed increased oxidative stress with pregnancy progression. In this group, the level of NDs rose in the second trimester. In the FGR group, the level of MDA increased with pregnancy progression in the presence of lower concentrations of NDs in the second trimester and their elevation in the third trimester. Comparison of the PL and PE groups with the PP group revealed significant increases in NDs and 4-HNE and decreases in glutathione peroxidase in the PL group and catalase activity in the PE activity. On the contrary, the catalase activity was higher in the FGR group than that in the PP group.
Conclusion. The investigations confirmed increased oxidative stress levels during physiological pregnancy. The women with PE and those with PR were observed to have elevated blood levels of oxidative stress products in the presence of attenuation of the antioxidant systems. On the contrary, the women with FGR had enhanced activity of the antioxidant enzyme catalase, with a decline in NDs in the second trimester and its dramatic rise in the third trimester. The findings suggest that it is necessary to continue investigations of oxidative stress and activity of the antioxidant enzymes in both women with physiological pregnancy and those with abnormal pregnancy to create a shared understanding of normal and abnormal reactions.

Keywords

preterm labor
preeclampsia
fetal growth restriction
reactive nitrogen species
malondialdehyde
peroxynitrite
catalase
superoxide dismutase
glutathione peroxidase

В настоящее время большое внимание исследователей сосредоточено на изучении процессов окислительного стресса в организме беременных женщин [1, 2]. Свободно-радикальное окисление необходимо для нормального функционирования организма: запуска процессов апоптоза, транспорта электронов в дыхательной цепи, синтеза простагландинов, тромбоксанов, лейкотриенов из арахидоновой кислоты и др. Однако нарушение баланса между активными формами кислорода (АФК) и азота (АФА) и антиоксидантной системой могут приводить к структурному повреждению клеток и тканей организма, индуцируя различные патологические процессы.

Во время беременности, как при нормальном ее течении, так и при патологии, происходит увеличение уровня активности окислительного стресса. АФК и АФА вызывают повреждение нутриентов (протеинов, жирных кислот), образуя высокотоксичные вторичные радикалы, тем самым запуская каскад свободнорадикальных реакций [1]. Образующиеся в результате этих реакций липидные радикалы являются нестабильными, что затрудняет их количественное определение в биологических жидкостях. Поэтому для оценки перекисного окисления липидов (ПОЛ) чаще всего используют определение конечных продуктов перекисного окисления – малонового диальдегида (МДА) и 4-гидроксиноненаля (4-ГН). В результате взаимодействия оксида азота и радикала супероксид аниона образуется пероксинитрит (ONOO-), являющийся одним из сильных окислителей, способным вызывать повреждения широкого спектра клеточных молекул, от липидов клеточной мембраны и белков до ДНК клетки [3]. Не менее значимой является способность ONOO- модифицировать SH-группы в белках и низкомолекулярных тиолах, например, таких как глутатион. Аддукты тиольных групп и пероксинитрита, представляющие собой нитрозильные производные (НП), хорошо выявляются при анализе и служат более объективными показателями окислительного повреждения белков, чем сам ONOO- вследствие нестабильности последнего [4].

Токсическое действие АФК и АФА в организме предотвращается за счет действия системы антиоксидантной защиты. К ней относятся ферментные и неферментные антиоксиданты. Ферментные антиоксиданты включают в себя: каталазу, глутатионпероксидазу, супероксиддисмутазу (СОД). Каталаза является гемопротеином, участвующим в реакции разложения пероксида водорода, образующегося в результате реакции дисмутации супероксидного радикала. СОД – протеин, содержащий в своем составе Zn2+ и Cu2. Глутатионпероксидаза – гомотетрамерный селенопротеин, участвующий в реакции инактивации пероксида водорода и пероксидных радикалов при участии глутатиона. Глутатионредуктаза – еще один фермент, представляющий собой флавопротеин, восстанавливающий окисленный глутатион за счет НАДФ-Н.

К неферментным антиоксидантам относятся: витамин С, витамин Е, витамин А, карнитин, таурин, цистеин, глутатион, белки, содержащие селен, коэнзим Q и др.

Целью настоящего исследования было определение уровня продуктов АФК, АФА и антиоксидантных ферментов в периферической крови беременных женщин в разных триместрах при преждевременных родах (ПР), преэклампсии (ПЭ), синдроме задержке роста плода (СЗРП) и физиологически протекающей беременности (ФБ).

Материал и методы исследования

Проанализировано течение беременности и исходы родов у 131 женщины, вставших на учет в женскую консультацию 1-м триместре. В ходе исследования в зависимости от полученных данных, анализа характера течения беременности и исходов родов сформировано 4 группы: 1-я – женщины с ФБ; 2-я – женщины с ПР; 3-я – женщины с беременностью, осложненной ПЭ; 4-я – женщины с беременностью, осложненной СЗРП.

Общие критерии включения в исследование: постановка на учет по беременности и обследование в 1-м триместре; одноплодная беременность, наступившая самопроизвольно или в результате вспомогательных репродуктивных технологий; родоразрешение через естественные родовые пути или путем операции кесарева сечения; информированное согласие пациентки на вступление в исследование.

В первую группу вошли 105 женщин. Критерии включения в группу с ФБ: отсутствие осложнений беременности (ПР, СЗРП, ПЭ и др.); родоразрешение в сроке от 37 до 40 недель гестации.

Во вторую группу вошли 11 женщин. Критерии включения в группу с ПР: родоразрешение в сроке от 22 до 37 недель гестации. У всех женщин, взятых в группу, роды произошли в сроке от 33 до 37 недель гестации.

В третью группу вошли 11 женщин. Критерии включения в группу с ПЭ: беременность, осложненная ПЭ согласно критериям ВОЗ (развитие ПЭ на сроке гестации >20 недель; повышение диастолического артериального давление >110 как один из эпизодов, или повышение диастолического давления >90, зарегистрированное два или большее число раз с перерывом не менее 4 ч между измерениями; протеинурия >300 мг за 24 часа, или установленная в результате анализа двух чистых проб средней порции мочи или собранной через катетер с перерывом не менее 4 часов при следующих параметрах: 1 г/л, или >2 + по индикаторной полоске, или 0,3 г/л или >1 + по индикаторной полоске, если pH<8 или если ее удельный вес <1030).

Четвертую группу составили 11 женщин. Критерии включения в группу с СЗРП: отставание размеров плода от гестационного срока, масса плода при рождении ниже десятого процентиля для данного срока гестации.

Критерии исключения из исследования: отсутствие согласия на вступление в исследование; женщины, вставшие на учет по беременности во 2-м или 3-м триместре, и соответственно не обследованные в 1-м триместре; многоплодная беременность; самопроизвольный выкидыш или неразвивающаяся беременность; наличие ВИЧ инфекции; беременность, закончившаяся антенатальной гибелью плода.

Проведена количественная оценка уровня активности окислительного стресса с помощью определения продуктов ПОЛ: МДА и 4-ГН, и перекисного окисления оксида азота (NO)- аддуктов ONOO- с цистеинами белков (НП) в 1-м, 2-м и 3-м триместрах беременности при физиологически протекающей беременности и при патологии (ПР, ПЭ, СЗРП). Для оценки антиоксидантной системы проведено определения уровня активности ферментов каталазы, глутатионпероксидазы, СОД при ФБ и патологической беременности.

Для анализа результатов исследования использовались статистические компьютерные программы SPSS Statistic (версия 22) и Microsoft Excel 2010. Анализ уровня МДА и НП в разных триместрах беременности проведен с использованием t-теста для связанных выборок. Для сравнительной оценки уровня продуктов ПОЛ (МДА, 4-ГН), аддуктов ONOO- (НП) и антиоксидантных ферментов (каталазы, глутатионпероксидазы, СОД) в разных группах использовались методы: однофакторный дисперсионный анализ, t-теста для сравнения средних, критерий U Манна–Уитни для независимых выборок. Различия между группами считались достоверными при p<0,05.

Результаты и обсуждение

Возраст беременных варьировал от 17 до 43 лет (средний возраст 28,37±5,00 года). Средний возраст женщин группы ФБ составил 28,56±5,22 года, группы ПР – 27,36±4,70 года, группы ПЭ – 28,55±5,16 года, группы СЗРП – 27,55±4,13 года.

Вес пациенток в 1-й группе с ФБ был от 43,3 до 104,6 кг (средний вес 63,4±10,5 кг), во 2-й группе с ПР – от 44,3 до 114,0 кг (средний вес 69,2±2,8 кг), в 3-й группе с ПЭ – от 59,8 до 115,0 кг (средний вес 81,2±21,4 кг), в 4-й группе с СЗРП – от 50,0 до 67,3 кг (58,1±5,1 кг). Данные приведены в таблице.

При ФБ среднее значение МДА в первом триместре (МДА1) составило 24,06±5,18 мкмоль/л, во втором триместре (МДА2) – 26,16±7,24 мкмоль/л, в третьем триместре (МДА3) – 28,14±5,35 мкмоль/л. Значения МДА во втором и третьем триместре достоверно выше, чем в первом триместре (p<0,01; p<0,01 соответственно). При этом уровень МДА в третьем триместре был также достоверно выше, чем во втором (p<0,01). Таким образом, можно заключить, что концентрация МДА в сыворотке крови увеличивается при прогрессировании беременности.

Средний уровень аддуктов ONOO-, а именно НП, в первом триместре (НП1) составил 2,42±0,51 нмоль/мг белка, во втором триместре (НП2) – 2,77±0,72 нмоль/мг белка, в третьем триместре (НП3) – 3,23±0,69 нмоль/мг белка. Отмечено достоверное увеличение уровня НП в третьем и втором триместрах по сравнению с первым триместром (p<0,01; p<0,01 соответственно), а также увеличение содержания НП в третьем триместре по сравнению со вторым (р<0,01). Таким образом, уровень аддуктов ONOO- (НП), также как и МДА, увеличивается с увеличением срока гестации (рис. 1). Наши данные схожи с зарубежными исследованиями [5].

Во 2-й группе беременных с ПР среднее значение уровня МДА в первом триместре равно 22,82±5,41 мкмоль/л, во втором триместре – 30,28±4,12 мкмоль/л, в третьем триместре – 32,61±3,11 мкмоль/л. При этом, несмотря на увеличение средней концентрации МДА с увеличением срока гестации, различия в его содержании в разных триместрах были статистически недостоверны (р>0,05), что, вероятно, может быть связано с малым количеством женщин, вошедших в данную группу, и возможно при увеличении числа пациенток различия могут стать достоверными.

Средний уровень НП в первом триместре составил 3,42±0,86 нмоль/мг белка, во втором триместре – 3,93±1,02 нмоль/мг белка, в третьем триместре – 5,02±0,54 нмоль/мг белка. Отмечается достоверное увеличение уровня НП во втором триместре по сравнению с первым триместром (р<0,01). При этом содержание НП в крови пациенток в третьем триместре беременности значимо не отличалось от первого и второго триместров (p>0,05).

В 3-й группе беременных с ПЭ среднее значение уровня МДА в первом триместре равно 25,27±3,56 мкмоль/л, МДА во втором триместре – 28,77±3,34 мкмоль/л, МДА в третьем триместре – 30,81±4,01 мкмоль/л. Отмечается достоверное увеличение МДА во втором триместре по сравнению с первым (р<0,05) и в третьем по сравнению со вторым (р<0,05). Выявлена тенденция к увеличению уровня МДА в третьем триместре по сравнению с уровнем МДА в первом триместре (р=0,052). Следовательно, отмечается увеличение уровня МДА при прогрессировании беременности.

Средний уровень НП в первом триместре составил 3,31±0,58 нмоль/мг белка, во втором триместре – 4,03±0,84 нмоль/мг белка, в третьем триместре – 4,76±0,77 нмоль/мг белка. Отмечается достоверное увеличение уровня НП во втором триместре по сравнению с первым (р<0,01). Выявлена тенденция к увеличению НП в третьем триместре по сравнению с первым (р=0,51). Не выявлено достоверного различия уровня НП между вторым и третьим триместром.

В 4-й группе с беременных СЗРП среднее значение МДА в первом триместре составило 25,54±3,97 мкмоль/л, МДА во втором триместре – 29,52±5,75 мкмоль/л, МДА в третьем триместре – 31,09±5,75 мкмоль/л. Отмечается достоверное увеличение уровня МДА во втором и третьем триместре по сравнению с первым (р<0,01; p<0,05 соответственно), а также увеличение концентрации МДА в третьем триместре по сравнению со вторым (р<0,01). Таким образом, у женщин с беременностью, осложненной СЗРП, выявлено достоверное увеличение уровня МДА при прогрессировании беременности.

Средний уровень аддукторов ONOO-, а именно НП в первом триместре равен 2,69±0,62 нмоль/мг белка, во втором триместре –1,78±0,38 нмоль/мг белка, в третьем триместре –3,18±0,86 нмоль/мг белка. Отмечается достоверное уменьшение уровня НП во втором триместре по сравнению с первым (р<0,01), однако в третьем триместре уровень НП увеличивается по сравнению с первым (р<0,01) и вторым (р<0,01) триместрами. Таким образом, с увеличением срока гестации в группе с СЗРП отмечается достоверное увеличение уровня МДА, и хотя уровень НП во втором триместре снижается по сравнению с первым, в третьем триместре он резко возрастает, что может свидетельствовать об усилении окислительного стресса по мере приближения к родам.

Методом однофакторного дисперсионного анализа проводилось сравнение средних значений содержания продуктов ПОЛ (МДА1, МДА2, МДА3, 4-ГН), АФА (НП1, НП2, НП3), уровня активности антиоксидантных ферментов (каталазы, глутатионпероксидазы, СОД). При сравнении групп с ФБ и ПР (1-я и 2-я группы соответственно) выявлено достоверное повышение уровня НП в белках во всех трех триместрах (р<0,01) и 4-ГН (р<0,05), на фоне снижения уровня глутатионпероксидазы (р<0,05) в группе с ПР (рис. 2). Сравнение групп ФБ и ПЭ (1-я и 3-я группы соответственно) выявило похожую тенденцию – достоверное увеличение уровня НП в первом, втором, третьем триместрах (р<0,01) и уровня 4-ГН (р<0,05), но на фоне снижения уровня активности каталазы (р<0,05) в группе беременных с ПЭ (рис. 2, 3). Тем же методом однофакторного дисперсионного анализа получены данные между группами с ФБ и СЗРП (1-я и 4-я группы соответственно), отмечено достоверное увеличение уровня активности каталазы (р<0,05) у беременных с СЗРП (рис. 3). Достоверных различий по другим показателям между этими двумя группами не наблюдалось. Также стоит отметить, что не выявлено достоверных различий уровня МДА и СОД в группах с патологией по сравнению с группой с ФБ.

Заключение

Проведенные исследования подтвердили полученные ранее зарубежные данные об увеличении уровня окислительного стресса при прогрессировании беременности при ФБ.

Сравнение групп с ФБ и групп с осложненной беременностью выявило ряд существенных отличий. У женщин, беременность которых закончилась ПР, и у женщин с беременностью, осложненной ПЭ, наблюдалось повышение содержания в крови продуктов окислительного стресса на фоне ослабления антиоксидантных систем, проявляющихся в снижении содержания и уровня активности ключевых защитных ферментов – глутатионпероксидазы и каталазы соответственно.

Во время беременности интенсивность работы митохондриального аппарата повышается, так как к функции обеспечения энергией организма матери добавляется функция трансплацентарного переноса от матери к развивающемуся плоду питательных веществ и продуктов метаболизма обратно. Одновременно с повышением продукции энергии митохондриями повышается продукция АФК и АФА, которые необходимы в небольших концентрациях для поддержания нормальной жизнедеятельности и реализации клеточного сигналинга, а при повышении концентрации вызывают окислительный стресс и оказывают повреждающее действие на клетки организма, как следствие, нарушая работу целых систем.

Система продукции и утилизации АФК и АФА является тонко регулируемой, однако при значительном повышении уровня активных радикалов, которое происходит во время беременности, антиоксидантная система организма не успевает перестраиваться, а возникающий дисбаланс приводит к накоплению продуктов окислительного стресса в организме матери. Такие изменения, по нашему мнению, являются нормальными и присутствуют при физиологически протекающей, неосложненной беременности. Однако нами показано, что у женщин, беременность которых была осложнена ПЭ, а также у женщин, беременность которых закончилась ПР, ожидаемое постепенное повышение содержания продуктов окислительного стресса в крови наблюдается в сочетании со снижением уровня и, возможно, активности антиоксидантных ферментов.

В то же время у женщин, беременность которых была осложнена СЗРП, напротив, наблюдалось повышение уровня активности антиоксидантного фермента каталазы, на фоне снижения уровня НП во втором триместре, хотя и его резким повышением в третьем триместре, что может свидетельствовать об увеличении окислительного стресса к родам. Можно предположить, что в данном случае наблюдавшаяся патология являлась следствием транзиторного окислительного стресса, произошедшего на критическом для развития плода этапе. В дальнейшем в ответ на повышение уровня АФК и АФА и продуктов окислительного стресса активировалась антиоксидантная система, что привело к кажущейся нормализации уровня АФК и АФА, однако, не исправило последствий действия окислительного стресса на плод.

Полученные данные свидетельствуют о необходимости продолжить изучение окислительного стресса и активности антиоксидантных ферментов, как у женщин с ФБ для создания общего представления о норме реакции, так и при патологии. Исследования в данном направлении позволят разработать ранний прогностический подход для количественного анализа параметров окислительных маркеров с целью ранней предикции развития патологии и выбора адекватного объема профилактики и лечения подобных осложнений.

Supplementary Materials

  1. Figure 1. Mean level of MDA (A) and PN (B) in blood of patients from four studied groups.
  2. Figure 2. Mean level of 4-HNE in blood of patients from four studied groups. * – р<0,05 vs group of PhP
  3. Figure 3. Catalase activity in blood of patients from four studied groups. * – р<0,05 vs group of PhP
  4. Table. Characteristics of studied groups of women with physiological (PhP) and with complicated pregnancy – preterm delivery (PT), preeclampsia (PE) and fetal growth restriction (FGR), obtained data. Data are given as mean±standard deviation

References

1. Duhig K., Chappell L.C., Shennan A.H. Oxidative stress in pregnancy and reproduction. Obstet. Med. 2016; 9(3): 113-6.

2. Wu F., Tian F.J., Lin Y., Xu W.M. Oxidative stress: placenta function and dysfunction. Am. J. Reprod. Immunol. 2016; 76(4): 258-71.

3. Rios N., Piacenza L., Trujillo M., Martínez A., Demicheli V., Prolo C. et al. Sensitive detection and estimation of cell-derived peroxynitrite fluxes using fluorescein-boronate. Free Radic. Biol. Med. 2016; 101: 284-95.

4. Landino L.M. Protein thiol modification by peroxynitrite anion and nitric oxide donors. Methods Enzymol. 2008; 440: 95-109.

5. Yüksel S., Yiğit A.A. Malondialdehyde and nitric oxide levels and catalase, superoxide dismutase, and glutathione peroxidase levels in maternal blood during different trimesters of pregnancy and in the cord blood of newborns. Turk. J. Med. Sci. 2015; 45(2): 454-9.

Received 07.11.2016

Accepted 11.11.2016

About the Authors

Skripnichenko Yuliya Petrovna, Post-graduate student, Research Center of Obstetrics, Gynecology and Perinatology; obstetrician-gynecologist, Diagnostic Center Five, Moscow Healthcare Department. 117997, Russia, Moscow, Ac. Oparin str. 4. Tel.: +74954389492. E-mail: wonder_julia@mail.ru
Pyataeva Sofya Vladimirovna, PhD, Researcher of mitochondrial medicine research group, Research Center of Obstetrics, Gynecology and Perinatology.
117997, Russia, Moscow, Ac. Oparin str. 4. E-mail: biosonya@gmail.com
Volodina Mariya Alexandrovna, PhD, Researcher of mitochondrial medicine research group, Research Center of Obstetrics, Gynecology and Perinatology.
117997, Russia, Moscow, Ac. Oparin str. 4. E-mail: m_volodina@oparina4.ru
Tsvirkun Darya Viktorovna, PhD, Researcher of mitochondrial medicine research group, Research Center of Obstetrics, Gynecology and Perinatology.
117997, Russia, Moscow, Ac. Oparin str. 4. E-mail: darunyat@gmail.com
Baranov Igor Ivanovich, M.D., Ph.D., Professor, the head of organizational and methodical department of the service of the scientific-organizational supply,
Research Center of Obstetrics, Gynecology and Perinatology. 117997, Russia, Moscow, Ac. Oparin str. 4. Tel.: +74954389492. E-mail: i_baranov@oparina4.ru
Vyssokikh Mikhail Yurievich, PhD, Head of mitochondrial medicine research group, Research Center of Obstetrics, Gynecology and Perinatology.
117997, Russia, Moscow, Ac. Oparin str. 4. Tel.: +74954387633. E-mail: m_vysokikh@oparina4.ru
Kuzmich Irina Nikolaevna, deputy chief physician of Obstetrics and gynecology, Diagnostic Center Five, Moscow Healthcare Department.
127572, Russia, Moscow, Abramtsevskaya str. 16, bld. 1. Tel.: +74954389492

For citations: Skripnichenko Yu.P., Pyataeva S.V., Volodina M.A., Tsvirkun D.V.,
Baranov I.I., Vyssokikh M.Yu., Kuzmich I.N. Specific features of redox reactions in the blood of women with physiological or complicated pregnancy.
Akusherstvo i Ginekologiya/Obstetrics and Gynecology. 2017; (8): 60-6. (in Russian)
http://dx.doi.org/10.18565/aig.2017.8.60-6

Similar Articles

By continuing to use our site, you consent to the processing of cookies that ensure the proper functioning of the site.