Risk factors for birth injury

Kravchenko E.N., Serov V.N., Baev O.R.

1) Omsk State Medical University, Ministry of Health of Russia, Omsk, Russia; 2) Academician V.I. Kulakov National Medical Research Center of Obstetrics, Gynecology, and Perinatology, Ministry of Health of Russia, Moscow, Russia; 3) I.M. Sechenov First Moscow State Medical University, Ministry of Health of Russia (Sechenov University), Moscow, Russia
An analysis of literature reviews over the past 15 years has shown that, being generally a rare childbirth complication, birth trauma does not lose its relevance due to not only medical and social aspects, but also legal ones. The prevalence of birth trauma varies between 0.2 and 6%, and depends on the risk factors of this complication. There are many risk factors that favor the development of fetal damages during childbirth, most of which occur antenatally, particularly those caused by pregnancy complications (macrosomia, postmaturity, premature birth), extragenital disease (diabetes mellitus), infections, and placental pathology (chorioamnionitis). Of vital importance are childbirth complications: difficult delivery (shoulder dystocia), instrumental vaginal delivery (involving the application of forceps, vacuum extraction of the fetus).
Conclusion: Birth injuries generally require urgent care in the delivery room, so knowledge of obstetric risk factors and antenatal conditions associated with this complication is an important aspect in their prevention, timely diagnosis and management tactics.

Keywords

birth trauma
obstetric trauma
risk factors
macrosomia
shoulder dystocia

Родовая травма определяется как любое травматическое или ишемическое повреждение, полученное в процессе родов [1].

В последние годы происходит увеличение числа судебных дел и медицинских экспертиз по качеству оказания медицинской помощи по специальности «акушерство и гинекология» в рамках уголовных рассмотрений и судебных исков. Одним из частых вопросов, на который необходимо дать ответ при проведении таких экспертиз, является определение наличия родовой травмы [2].

Гипоксически-ишемическая энцефалопатия является наиболее распространенным заявлением о родовой травме; при этом обычно утверждается, что интранатальная асфиксия привела к долгосрочным неврологическим последствиям, включая церебральный паралич и/или задержку развития. Время получения травмы является ключевым элементом в правовой сфере. Истец попытается доказать, что травма произошла во время родов, тогда как защита может возразить, что она произошла внутриутробно. Судебные разбирательства по поводу врачебной халатности в США и большинстве развитых стран достигли масштабов, близких к эпидемии. Судебные дела, связанные с гипоксически-ишемическим повреждением головного мозга, являются одними из самых дорогостоящих судебных исков о врачебной халатности; при этом средняя сумма возмещения по этим делам составляет 524 047 долларов [3].

Наблюдается прирост обращений граждан и в Следственный комитет России, растет число уголовных дел против врачей, в том числе акушеров-гинекологов [4]. Обзор публикаций электронных баз данных Государственной автоматизированной системы Российской Федерации «Правосудие» и Судебные решения Российской Федерации за 2015–2020 гг. обнаружили 49 уголовных дел, возбужденных против акушеров-гинекологов. При этом 38 случаев были связаны с ведением родов, выделена группа случаев младенческой смертности, обусловленной неверной тактикой родоразрешения. В эту группу входили случаи: закрытой черепно-мозговой травмы с разрывом намета мозжечка; применения акушерских щипцов и вакуум-экстракции, асфиксии, дистоции плечиков, несвоевременного изменения тактики родоразрешения в пользу операции кесарева сечения, безуспешных попыток применения «бинта Вербова» и метода «Кристеллера», приведших к тяжелой краниоспинальной родовой травме [4].

Родовая травма головы может привести к таким незначительным поверхностным внечерепным повреждениям, как деформированная (башенная) головка (Р13.1 Другие повреждения черепа при родовой травме) и кефалогематома, или к более серьезным и потенциально опасным для жизни поражениям, таким как подапоневротические кровоизлияния. Существует вероятность более глубокого внутричерепного повреждения, такого как субарахноидальное или субдуральное кровоизлияние; они могут быть изолированными или связанными с переломами черепа и/или другими экстракраниальными повреждениями. Повреждения глаз, структур носа и паралич голосовых связок также могут быть результатом родовой травмы во время осложненных родов [5].

Хотя родовые травмы часто связаны с травматичными родами, родовые травмы часто могут возникнуть при нормальных спонтанных родах при отсутствии каких-либо факторов риска [6].

Родовые травмы требуют неотложной помощи в родильном зале, поэтому знание акушерских факторов риска и пренатальных состояний, связанных с родовой травмой, является важным первым шагом в профилактике [7].

Классификация

Родовые травмы представляют собой разнообразный набор травм, поражающих новорожденного во время родов и/или в процессе родоразрешения. Они варьируются от временного паралича до гематом [8]. Существует раздел «Родовая травма» (P10-P15) в международной классификации болезней, посвященный повреждениям плода в родах. В то же время в литературе явно отсутствует система классификации различных форм тяжелых родовых травм новорожденных. В настоящее время не существует шкал для определения степеней, протяженности или различий основных родовых травм [9]. По мнению патологоанатомов, у плода в родах возникают родовые травматические, компрессионно-гипоксические и гипоксически-ишемические поражения головного мозга. Но в клинической и патологоанатомической практике возникают проблемы по их разграничению. Предлагается родовые травматические повреждения разделять на два вида: 1) очевидные и 2) компрессионно-гипоксические [10].

Эпидемиология

Современные методы исследования и рациональное ведение родов привели к снижению перинатальной смертности. Несмотря на эти достижения, частота родового травматизма и последующей инвалидизации новорожденных все еще находится на неприемлемом для XXI в. уровне [11]. Так, исследователи проанализировали 732 818 живо­рождений в штате Вашингтон за 2004–2013 гг.; частота тяжелых родовых травм снизилась с 5,3 в 2004 г. до 4,5 на 1000 живорождений в 2013 г. (P<0,001). Снижение наблюдалось только при самопроизвольных вагинальных родах, частота переломов и других тяжелых родовых травм снизилась на 5 и 4% в год соответственно (0,95, 95% CI 0,94–0,97 и 0,96, 95% CI 0,93–0,99). В то время как частота переломов и других родовых травм снизилась среди новорожденных, рожденных спонтанными вагинальными родами, частота родовых травм осталась неизменной при инструментальных вагинальных родах и кесаревом сечении [12]. По оценкам других авторов, родовая травма возникает в 2–7% всех родов и связана с увеличением как смертности, так и заболеваемости [5].

Родовая травма скальпа, черепа и центральной нервной системы является известным осложнением при неблагоприятном течении родов. Уровень родовой трав­мы резко снизился и в настоящее время состав­ляет менее 2% в структуре неонатальных потерь. Не­смот­ря на такое резкое снижение смертности от родо­вых травм, серьезные травмы все еще имеют место [9].

Частота родовых повреждений плода связана с особенностями акушерской ситуации и наличием осложнений беременности и родового акта. Тазовое предлежание не связано с повышенным риском развития церебрального паралича по сравнению с головным предлежанием после исключения плодов с врожденными пороками развития. Риск травматического повреждения при тазовом предлежании оценивается ниже 1%. Наиболее распространенными травмами являются переломы ключицы, гематомы или ушибы, а также повреждение плечевого сплетения [13].

Частота родовой травмы при инструментальных вагинальных родах зависит от их вида. Так, среди 2075 (50,4%) родоразрешений акушерскими щипцами и 2045 (49,6%) – вакуум-экстракцией плода частота дистоции плечиков была ниже в группе щипцов (1,5% по сравнению с 3,5%; P<0,001), как и частота кефалогематомы (4,5% по сравнению с 14,8%; P<0,001) [14].

Следует отметить, что бессимптомные субдуральные гематомы встречаются в 0,2–6,1% неосложненных вагинальных родов [15].

Факторы риска

Факторами риска, способствующими формированию повреждений плода в родах, являются осложнения беременности, экстрагенитальная патология, инфекции, перенесенные во время беременности, патология провизорных органов, осложнения родов [16, 17].

Среди осложнений гестации, приводящих к родовой травме, выделяют макросомию. Систематический обзор и метаанализ оценки рисков материнских и неонатальных осложнений при беременности с массой тела плода >4000 г показал повышенный риск неонатальных осложнений: дистоции плечиков, акушерской травмы плечевого сплетения и родовых переломов, у которых ОШ (95% ДИ): 9,54 (6,76–13,46), 11,03 (7,06–17,23) и 6,43 (3,67–11,28) соответственно. Указанные значения для беременностей с массой тела новорожденного более 4500 г составили: 15,64 (11,31–21,64), 19,87 (12,19–32,0). Следовательно, макросомия связана с серьезными неблагоприятными исходами для матери и новорожденного [18]. Раннее выявление факторов риска может позволить принять превентивные меры во избежание неблагоприятных перинатальных исходов [11, 19, 20]. Также подвержены риску развития осложнений дети от матерей с диабетом. При сахарном диабете, наряду с макросомией, гипогликемией, перинатальной асфиксией и врожденными пороками развития, имеет место высокий риск родовой травмы [21].

Своевременное начало родов является важной детерминантой перинатального исхода. Переношенная беременность, определяемая как родоразрешение в сроке гестации 42 недели или позже, осложняет до 10% всех гестаций и связана с повышенным риском как для плода (мертворождение, макросомия, родовая травма, синдром аспирации мекония), так и для матери (кесарево сечение, тяжелая травма промежности, послеродовое кровотечение) [22].

Еще одно осложнение, часто приводящее к родовой травме – дистоция плечиков – остановка родов после рождения головки плода вследствие отсутствия самостоятельного продвижения плечевого пояса и неэффективности вспомогательных низводящих тракций при потугах в течение более 60 секунд. Чрезмерная тракция при дистоции плечиков повышает уровень младенческой заболеваемости, в том числе частоту повреждения плечевого сплетения (паралич Эрба, Клюмпке, синдром Горнера) [23, 24].

Другой патоморфоз имеет формирование родовой травмы при преждевременных родах. У большинства крайне недоношенных детей (при сроке беременности менее 28 недель) перинатальное повреждение головного мозга связано с воздействием множественных воспалительных перинатальных триггеров, которые включают антенатальную инфекцию (например, хориоамнионит), гипоксию-ишемию и различные постнатальные повреждающие триггеры (например, окислительные реакции, стресс, сепсис, искусственная вентиляция легких, гемодинамическая нестабильность). Эти перинатальные инсульты вызывают самовоспроизводящийся каскад периферических и церебральных реакций, которые играют критическую роль в этиологии диффузных повреждений белого и серого вещества мозга. Основное внимание уделяется хориоамниониту и гипоксии-ишемии, которые являются двумя важными факторами риска антенатального повреждения головного мозга [25].

Связь между перинатальной инфекцией и черепно-мозговой травмой общепризнана, но причинно-следственная связь еще не доказана. Перинатальная инфекция и воспалительный процесс в системе мать-плацента-плод тесно связаны с преждевременными родами. Воспаление, вероятно, представляет собой важный механизм повреждения головного мозга, результатом которого могут быть как явные поражения, так и пороки развития. Эпидемиологические данные и многочисленные модели животных, связывающие инфекцию, воспаление и повреждение головного мозга, существуют, но доказательства причинно-следственной связи неубедительны [26].

Хориоамнионит является основной непосредственной причиной преждевременных родов, а также сопутствующих повреждений головного мозга. Бактериальное инфицирование хориона и амниона и/или плаценты может привести к воспалительной реакции плода, что, в свою очередь, имеет серьезные неблагоприятные последствия для развивающегося мозга плода. Соответственно, существует сильная причинно-следственная связь между хориоамнионитом, преждевременным повреждением головного мозга и патогенезом тяжелого постнатального неврологического дефицита и детского церебрального паралича [27].

Осложнения родов и инструментальное вагинальное родоразрешение

Инструментальные вагинальные роды сопряжены со значительным риском [15]. До сих пор продолжаются дискуссии о родовом травматизме при инструментальных вагинальных родах, так как невозможно гарантировать полное отсутствие осложнений при выполнении операций. Если имеет место неосложненное течение родов, то нет показаний к оперативной помощи. Поэтому сложно определить, что привело к повреждению плода: инструмент или осложнение родов [28].

При заднем виде затылочного предлежания чаще применяют методы оперативного вагинального родоразрешения [29]. Роды путем наложения акушерских щипцов или вакуум-экстрактора сочетаются с повышенной частотой перинатальных поражений мозга [30]. Показатели неонатальной смертности и заболеваемости при родах с использованием щипцов и вакуум-экстракции имеют близкие значения [29].

Вдавленный перелом черепа представляет собой искривление костей черепа внутрь и называется переломом типа «пинг-понг». В исследовании F. Villaredjo et al. (2009) проведено сопоставление «спонтанных» и «инструментальных» вдавленных переломов костей черепа. Пятьдесят вдавленных переломов черепа были связаны с введением инструмента, а 18 были классифицированы как «спонтанные». Единственным акушерским параметром, который достоверно различался между двумя группами, была продолжительность активной фазы родов. Среди 68 родов в 15 случаях имел место пролонгированный второй период, применялись акушерские щипцы или мануальный поворот головки, а также извлечение головки щипцами при кесаревом сечении. Вдавленные переломы черепа встречаются при спонтанных и оперативных родах, хотя в последнем случае частота выше; но вдавленные переломы черепа, связанные с инструментальным родоразрешением, значительно чаще сочетаются с внутричерепными повреждениями [30].

Инструментальные вагинальные роды сопряжены с родовой травмой как ребенка, так и матери. Поскольку частота кесарева сечения в последние десятилетия увеличилась, частота инструментальных родов через естественные родовые пути снизилась. Авторы отмечают, что в динамике происходит следующая тенденция: частота переломов и других родовых травм снизилась среди новорожденных, рожденных в спонтанных вагинальных родах, частота родовых травм осталась неизменной при инструментальных родах и кесаревом сечении [12].

Существует мнение, что вакуум-экстракция плода чаще сопровождается дистоцией плечиков и кефалогематомой. Применение щипцов чаще связано с разрывами промежности третьей и четвертой степени. Эти различия в частоте осложнений следует учитывать среди других факторов при определении оптимального способа родоразрешения [31].

Неонатальная подапоневротическая гематома является редким, но потенциально опасным для жизни осложнением вакуум-экстракции плода. Исследователи сообщают о редком случае четырех подапоневротических гематом, обнаруженных у 11-дневного мальчика, родившегося без использования инструментов во время родов. Предполагается, что эти гематомы были вызваны травмой, нанесенной пальцами медработника, во время оказания пособия при вагинальных родах. Результаты ультразвукового исследования подтвердили диагноз подапоневротической локализации гематом, в отличие от других родовых травм, таких как кефалогематома [32].

На примерах из судебно-медицинского патологоанатомического материала демонстрируется разнообразный спектр возможных осложнений после вакуум-экстракции: циркулярный перелом и/или надрыв наружной пластинки кости черепа, поднадкостничные и внутрикостные гематомы, экстрадуральные и субдуральные кровоизлияния [33].

Следует отметить, что некоторые из поражений, которые проявляются в раннем неонатальном периоде, могут быть следствием осложнений необходимых процедур во время интенсивной терапии новорожденных, находящихся в критическом состоянии [34].

Заключение

Анализ литературных источников за последние 15 лет показал, что родовая травма, являясь в целом редким осложнением течения родов, не утрачивает своей актуальности ввиду не только медицинских и социальных аспектов, но и юридических. Распространенность родовой травмы колеблется от 1 до 6% и зависит от многих факторов риска возникновения данного осложнения. Большинство факторов риска возникает антенатально, в частности, осложнения беременности, экстрагенитальная патология, инфекции, патология провизорных органов. Немаловажное значение имеют и осложнения родов: затрудненные роды, инструментальные вагинальные роды. Родовые травмы, как правило, требуют неотложной помощи в родильном зале, поэтому знание акушерских факторов риска и антенатальных состояний, связанных с этим осложнением, является важным аспектом в их профилактике, своевременной диагностике и тактике ведения.

References

  1. Huisman T.A.G.M., Phelps T., Bosemani T., Tekes A., Poretti A. Parturitional injury of the head and neck. J. Neuroimaging. 2015; 25(2): 151-66.https://dx.doi.org/10.1111/jon.12144.
  2. Парилов С.Л., Плахотников А.В., Соколова З.Ю. Судебно-медицинские аспекты диагностики родовой травмы нервной системы. Медицинская экспертиза и право. 2014; 4: 24-6. [Parilov S.L., Plahotnikov A.V., Sokolova Z.Yu. Forensic medicine aspects of diagnostics of the birth trauma of nervous system. Medical expertise and law. 2014; 4: 24-6. (in Russian)].
  3. Donn S.M., Chiswick M.L., Fanaroff J.M. Medico-legal implications of hypoxic-ischemic birth injury. Semin. Fetal Neonatal Med. 2014; 19(5): 317-21.https://dx.doi.org/10.1016/j.siny.2014.08.005.
  4. Горбачев В.И., Козлов А.И., Нетесин Е.С., Ершова Ю.В., Горбачева С.М. Обзор уголовных дел против врачей акушеров-гинекологов за последние пять лет по статье 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей). Акушерство и гинекология. 2021; 1: 5-11. [Gorbachev V.I.,Kozlov A.I., Netesin E.S., Ershova Yu.V., Gorbacheva S.M. Review of criminal cases against obstetricians and gynecologists during the last five years under Article 109 of the Criminal Code of the Russian Federation (causing death by negligence due to improper performance by a person of his/her professional duties). Obstetrics and Gynecology. 2021; 1: 5-11. (in Russian)].https://dx.doi.org/10.18565/aig.2021.1.5-11.
  5. Lewis M.L., Dwight D. Eisenhower army medical center, fort gordon, georgia. A comprehensive newborn examination: Part I. general, head and neck, cardiopulmonary. Am. Fam. Physician. 2014; 90(5): 289-96.
  6. Dumpa V., Kamity R. Birth trauma. In: StatPearls [Internet]. Treasure Island (FL): StatPearls Publishing; 2022 Jan. 2021 Sep 6.
  7. McKee-Garrett T. Delivery room emergencies due to birth injuries. Semin. Fetal Neonatal Med. 2019; 24(6): 101047. https://dx.doi.org/10.1016/j.siny.2019.101047.
  8. Ojumah N., Ramdhan R.C., Wilson C., Loukas M., Oskouian R.J., Tubbs R.S. Neurological neonatal birth injuries: A literature review. Cureus. 2017; 9(12): e1938. https://dx.doi.org/10.7759/cureus.1938.
  9. Gupta R., Cabacungan E.T. Neonatal birth trauma: analysis of yearly trends, risk factors, and outcomes. J. Pediatr. .2021; 238: 174-180.e3.https://dx.doi.org/10.1016/j.jpeds.2021.06.080.
  10. Власюк В.В. Компресионно-гипоксические родовые повреждения и конфигурация черепа. Архив патологии. 2021; 83(3):70-4. [Vlasyuk V.V. Compression-hypoxic birth injuries and skull configuration. Pathology Archive. 2021; 83(3):70-4. (in Russian)].
  11. Мочалова М.Н., Мудров В.А., Новокшанова С.В. Роль интранатальных факторов риска в патогенезе родовой травмы. Acta Biomedica Scientifica. 2020; 5(1): 7-13. [Mochalova M.N., Mudrov V.A., Novokshanova S.V. The role of intranatal risk factors in the pathogenesis of birth injury. Acta Biomedica Scientifica. 2020;5(1):7-13. (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.29413/ABS.2020-5.1.1.
  12. Wen Q., Muraca G.M., Ting J., Coad S., Lim K.I., Lisonkova S. Temporal trends in severe maternal and neonatal trauma during childbirth: a population-based observational study. BMJ Open. 2018; 8(3): e020578.https://dx.doi.org/10.1136/bmjopen-2017-020578.
  13. Mattuizzi A. Breech presentation: CNGOF guidelines for clinical practice – epidemiology, risk factors and complications. Gynecol. Obstet. Fertil. Senol. 2020; 48(1): 70-80. (in French). https://dx.doi.org/10.1016/j.gofs.2019.10.027.
  14. Caughey A.B., Sandberg P.L., Zlatnik M.G., Thiet M.P., Parer J.T., Laros R.K. Jr. Forceps compared with vacuum: rates of neonatal and maternal morbidity. Obstet. Gynecol. 2005; 106(5, Pt 1): 908-12. https://dx.doi.org/10.1097/01.AOG.0000182616.39503.b2.
  15. Högberg U., Andersson J., Squier W., Högberg G., Fellman V., Thiblin I., Wester K. Epidemiology of subdural haemorrhage during infancy: A population-based register study. PLoS One. 2018; 13(10): e0206340. https://dx.doi.org/10.1371/journal.pone.0206340.
  16. Кравченко Е.Н. Факторы риска интранатальных повреждений плода. Фундаментальная и клиническая медицина. 2018; 3(3): 54-8. [Kravchenko E.N. Risk factors of birth injury. Fundamental and Clinical Medicine. 2018;3(3):54-8. (in Russian)].
  17. Кравченко Е.Н., Ларькин В.И., Ларькин И.И. Перинатальные повреждения центральной нервной системы и факторы, способствующие их формированию. Российский вестник перинатологии и педиатрии. 2019; 64(1): 56-60. [Kravhcenko E.N., Lar’kin V.I., Lar’kin I.I. Perinatal injuries of the fetal nervous system and contributory factors. Rossiyskiy Vestnik Perinatologii i Pediatrii/Russian Bulletin of Perinatology and Pediatrics. 2019;64(1):56-60. (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.21508/1027-4065-2019-64-1-56-60.
  18. Beta J., Khan N., Khalil A., Fiolna M., Ramadan G., Akolekar R. Maternal and neonatal complications of fetal macrosomia: systematic review and meta-analysis. Ultrasound Obstet. Gynecol. 2019; 54(3): 308-18. https://dx.doi.org/10.1002/uog.20279.
  19. Júnior A.E., Peixoto A.B., Zamarian A.C.P., Júnior J.E., Tonni G. Macrosomia. Best Pract. Res. Clin. Obstet. Gynaecol. 2017; 38: 83-96. https://dx.doi.org/10.1016/j.bpobgyn.2016.08.003.
  20. Nguyen M.T., Ouzounian J.G. Evaluation and management of fetal macrosomia. Obstet. Gynecol. Clin. North Am. 2021; 48(2): 387-99. https://dx.doi.org/10.1016/j.ogc.2021.02.008.
  21. Mohsin F., Khan S., Baki M.A., Zabeen B., Azad K. Neonatal management of pregnancy complicated by diabetes. J. Pak. Med. Assoc. 2016; 66(9, Suppl. 1): S81-4.
  22. Linder N., Hiersch L., Fridman E., Klinger G., Lubin D., Kouadio F., Melamed N. Post-term pregnancy is an independent risk factor for neonatal morbidity even in low-risk singleton pregnancies. Arch. Dis. Child. Fetal Neonatal Ed. 2017; 102(4): F286-90. https://dx.doi.org/10.1136/archdischild-2015-308553.
  23. Министерство здравоохранения Российской Федерации. Клинические рекомендации. Затрудненные роды (дистоция) вследствие предлежания плечика. Кодирование по Международной статистической классификации болезней и проблем, связанных со здоровьем: О66.0. М.: Российское общество акушеров-гинекологов; 2020. [Ministry of Healthcare of the Russian Federation. Clinical guidelines. Obstructed labor (dystocia) due to shoulder presentation. Coding according to the International Statistical Classification of Diseases and Health-related Problems: O66.0. Moscow: RSOG; 2020.(in Russian)].
  24. Santos P., Hefele J.G., Ritter G., Darden J., Firneno C., Hendrich A. Population-based risk factors for shoulder dystocia. J. Obstet. Gynecol. Neonatal Nurs. 2018; 47(1): 32-42. https://dx.doi.org/10.1016/j.jogn.2017.11.011.
  25. Ophelders D.R.M.G., Gussenhoven R., Klein L., Jellema R.K., Westerlaken R.J.J., Hütten M.C. et al. Preterm brain injury, antenatal triggers, and therapeutics: timing is key. Cells. 2020; 9(8): 1871. https://dx.doi.org/10.3390/cells9081871.
  26. Reiss J.D., Peterson L.S., Nesamoney S.N., Chang A.L., Pasca A.M., Marić I. et al. Perinatal infection, inflammation, preterm birth, and brain injury: A review with proposals for future investigations. Exp. Neurol. 2022; 351: 113988.https://dx.doi.org/10.1016/j.expneurol.2022.113988.
  27. Paton M.C.B., McDonald C.A., Allison B.J., Fahey M.C., Jenkin G., Miller S.L. Perinatal brain injury as a consequence of preterm birth and intrauterine inflammation: designing targeted stem cell therapies. Front. Neurosci. 2017; 11: 200. https://dx.doi.org/10.3389/fnins.2017.00200.
  28. Walsh C.A., Robson M., McAuliffe F.M. Mode of delivery at term and adverse neonatal outcomes. Obstet. Gynecol. 2013; 121(1): 122-8. https://dx.doi.org/10.1097/aog.0b013e3182749ac9.
  29. Muraca G.M., Sabr Y., Lisonkova S., Skoll A., Brant R., Cundiff G.W., Joseph K.S. Morbidity and mortality associated with forceps and vacuum delivery at outlet, low, and midpelvic station. J. Obstet. Gynaecol. Can. 2019; 41(3): 327-37. https://dx.doi.org/10.1016/j.jogc.2018.06.018.
  30. Villarejo F., Belinchón J.M., Carceller F., Gómez-Sierra A., Pascual A., Cordobés F. et al. Cranial lesions due to forceps delivery. Neurocirugia (Astur). 2009; 20(3): 262-4. (in Spanish).
  31. Palatnik A., Grobman W.A., Hellendag M.G., Janetos T.M., Gossett D.R., Miller E.S. Predictors of shoulder dystocia at the time of operative vaginal delivery. Am. J. Obstet. Gynecol. 2016; 215(5): 624.e1-624.e5.https://dx.doi.org/10.1016/j.ajog.2016.06.001.
  32. Liu L.Y., Antaya R.J. Neonatal subgaleal hematoma from trauma during vaginal delivery without instrument use. Pediatr. Dermatol. 2017; 34(1): e40-1.https://dx.doi.org/10.1111/pde.13037.
  33. Ghidini A., Stewart D., Pezzullo J.C., Locatelli A. Neonatal complications in vacuum-assisted vaginal delivery: are they associated with number of pulls, cup detachments, and duration of vacuum application? Arch. Gynecol. Obstet. 2017; 295(1): 67-73. https://dx.doi.org/ 10.1007/s00404-016-4206-7.
  34. Sorantin E., Brader P., Thimary F. Neonatal trauma. Eur. J. Radiol. 2006; 60(2): 199-207. https://dx.doi.org/10.1016/j.ejrad.2006.07.023.

Received 12.04.2022

Accepted 22.07.2022

About the Authors

Elena N. Kravchenko, Dr. Med. Sci., Professor, Head of the Department of Obstetrics and Gynecology No. 1, Omsk State Medical University, Ministry of Health of Russia, +7(3812)23-02-93, +7(913)620-81-62, kravchenko.en@mail.ru, 644043, Russia, Omsk, Lenin str., 12.
Vladimir N. Serov, Dr. Med. Sci., Professor, Academician of the Russian Academy of Sciences, Chief Researcher, Academician V.I. Kulakov National Medical Research Center of Obstetrics, Gynecology, and Perinatology, Ministry of Health of Russia, +7(903)765-07-04, 117997, Russia, Moscow, Akademika Oparina str., 4.
Oleg R. Baev, Dr. Med. Sci., Professor, Head of the 1st Maternity Ward, Academician V.I. Kulakov NMRC for OG&P, Ministry of Health of Russia, o_baev@oparina4.ru, 117997, Russia, Moscow, Akademika Oparina str., 4; Professor of the Department of Obstetrics, Gynecology, Perinatology and Reproductology, I.M. Sechenov First MSMU, Ministry of Health of Russia, 119991, Russia, Moscow, Trubetskaya str., 8-2, https://orcid.org/0000-0001-8572-1971

Authors' contributions: Kravchenko E.N., Serov V.N. – concept and design of the investigation; Kravchenko E.N. – material collection and processing; Kravchenko E.N., Baev O.R. – writing the text, editing; Serov V.N., Baev O.R. – editing.
Conflicts of interest: The authors declare that there are no conflicts of interest.
Funding: The investigation has not been sponsored.
For citation: Kravchenko E.N., Serov V.N., Baev O.R. Risk factors for birth injury.
Akusherstvo i Ginekologiya/Obstetrics and Gynecology. 2022; 9: 5-10 (in Russian)
https://dx.doi.org/10.18565/aig.2022.9.5-10

Similar Articles

By continuing to use our site, you consent to the processing of cookies that ensure the proper functioning of the site.