Preimplantation genetic testing for embryo aneuploidy: opportunities, problems, and prospects

Savostina G.V., Perminova S.G., Ekimov A.N., Veyukova M.A.

Academician V.I. Kulakov National Medical Research Center of Obstetrics, Gynecology, and Perinatology, Ministry of Health of the Russian Federation, Moscow, Russia
Human embryo aneuploidies make a substantial contribution to the etiology of implantation failures and early reproductive losses in assisted reproductive technology (ART) programs. The currently available methods for the morphological assessment of embryo quality cannot rule out aneuploid embryo transfer into the uterine cavity. The most common method for assessing the ploidy of an embryo is preimplantation genetic testing for aneuploidy (PGT-A). The introduction of PGT-A into clinical practice could considerably reduce the likelihood of aneuploid embryo transfer into the uterine cavity and enhance the effectiveness of ART programs. However, the expediency of using PGT-A in various groups of patients at high risk for aneuploid embryo formation, as well as in married couples with a good prognosis requires discussion. The paper gives a detailed analysis of the literature data from the studies evaluating the effectiveness of using PGT-A for embryos in patients of older reproductive age, in those with recurrent implantation failures or recurrent miscarriage, as well as in couples in whom the male partner had severe spermatogenic failure. The paper discusses the expediency of routine use of PGT-A in married couples with a good prognosis, as well as when using donor oocytes. It presents the stages of PGT-A, advantages and disadvantages of various methods of PGT-A and material sampling methods for analysis, as well as the possible reasons for of false positive and false negative results of PGT-A.
Conclusion: PGT-A is a modern high-hrly informative method for assessing the chromosomal status of an embryo before its transfer in the ART programs. Currently, the most common method of PGT-A is high-throughput next-generation sequencing (NGS), whereas trophectoderm biopsy is a procedure to obtain material.

Keywords

preimplantation genetic testing
embryo aneuploidies
recurrent miscarriage
older reproductive age
recurrent ART failures

Без сомнений, вспомогательные репродуктивные технологии (ВРТ) являются наиболее эффективным методом достижения беременности у супружеских пар, страдающих бесплодием. Однако, несмотря на колоссальные успехи в области репродукции и непрерывное совершенствование методов ВРТ, частота наступления беременности в программах экстракорпорального оплодотворения (ЭКО) не превышает 30–40% в расчете на перенос эмбрионов и не имеет тенденции к увеличению [1]. При этом около 20% беременностей, наступивших в программах ВРТ, заканчиваются ранними репродуктивными потерями [1]. На результативность программ ЭКО влияет множество факторов, но основополагающим является установление «диалога» между кариотипически нормальным эмбрионом хорошего качества и рецептивным эндометрием [2]. Значительный вклад в этиологию ранней эмбриональной гибели и неудач имплантации вносят анеуплоидии. Известно, что около 55% ранних репродуктивных потерь ассоциировано с эмбриональными анеуплоидиями [3]. При этом доказано существование прямой корреляции между частотой образования анеуплоидных эмбрионов и возрастом женщины. Так, если у женщин в возрасте 26–30 лет доля анеуплоидных эмбрионов составляет 20–27%, то в возрасте 45 лет 95,5% эмбрионов имеют хромосомные аномалии [4].

В структуре эмбриональных анеуплоидий основное место занимают трисомии, частота которых может достигать 68% [5]. Хромосомные аномалии могут развиваться вследствие мейотических ошибок, возникающих на этапе гаметогенеза и митотических или постзиготических ошибок, развивающихся после оплодотворения. Известно, что мейотические ошибки в большинстве случаев вызваны несбалансированным делением хроматид и нерасхождением хромосом в ооците. Природа оогенеза такова, что женские гаметы в большей степени подвержены хромосомным аномалиям на стадии мейоза, чем мужские, особенно по мере увеличения возраста женщины [6]. Анеуплоидии постзиготического происхождения возникают во время деления клеток эмбриона, и чем раньше они появляются, тем более обширными и неблагоприятными для жизнеспособности эмбриона могут стать. Ошибки митоза в большинстве случаев ассоциированы с неправильной сегрегацией хромосом и часто приводят к развитию мозаицизма [7].

Использование визуальных методов оценки качества эмбрионов не позволяет исключить перенос анеуплоидного эмбриона в полость матки [8]. В 44,5% случаев анеуплоидные эмбрионы имеют нормальные морфокинетические характеристики [9].

В настоящее время для выявления анеуплоидий в эмбриональных клетках применяется преимплантационное генетическое тестирование на анеуплоидии (ПГТ-А). Внедрение ПГТ-А значительно снизило вероятность переноса эмбриона с хромосомными аномалиями в полость матки, а также частоту неудачных попыток имплантации и ранних репродуктивных потерь [10].

В начале своего развития ПГТ-А включало анализ пяти хромосом, трисомии по которым совместимы с жизнью (X, Y, 18, 13 и 21) и проводилось методом флюоресцентной гибридизации in situ (FISH) с использованием ДНК-зондов, меченных флуорохромом. В настоящее время подтверждена низкая эффективность ПГТ-А методом FISH c биопсией эмбриона на 3-и сутки культивирования, что объясняется неполной оценкой хромосомного набора и высокой частотой недиагностированного мозаицизма, возникающего из-за ошибок деления на стадии постзиготического дробления эмбриона третьего дня развития [11]. Необходимость идентификации и анализа полного хромосомного набора привела к разработке таких новых молекулярно-генетических методов диагностики, таких как сравнительная геномная гибридизация (array сomparative genomic hybridization, aCGH), количественная полимеразная цепная реакция в реальном времени (кПЦР) с возможностью анализа всех хромосом, высокопроизводительное секвенирование нового поколения (next generation sequencing, NGS) [12].

Метод aCGH основан на сравнении исследуемого генетического материала c эталонным образцом, что позволяет обнаружить наличие несбалансированных хромосомных перестроек и аномальное количество хромосом в исследуемых клетках. На первом этапе проводится полногеномная амплификация, далее продукты амплификации метят флуоресцентными зондами и наносят на ДНК-микрочип. С помощью лазерного сканера и специализированного программного обеспечения проводится оценка интенсивности флюоресценции. Сравнение интенсивности флуоресценции исследуемого и референсного образцов позволяет идентифицировать крупные несбалансированные хромосомные нарушения [13]. Метод aCGH стал революционным в области анализа плоидности эмбрионов; с его помощью стал возможен анализ всего хромосомного набора и выявление анеуплоидий с высокой точностью [14]. Среди недостатков метода выделяют его высокую стоимость [15].

ПГТ-А с использованием кПЦР в реальном времени позволяет определить количество копий каждой хромосомы на основании анализа ее отдельных участков, что в ряде случаев может приводить к ошибочным результатам. Для этого проводится сравнительный анализ амплификации трех или четырех специфичных локусов каждой хромосомы с эталонным геном из той же хромосомы. Преимуществами данной технологии по сравнению с aCGH являются более короткое время анализа и меньшие экономические затраты, связанные с отсутствием необходимости проведения полногеномной амплификации. Однако разрешающая способность данного метода крайне низкая в связи меньшим количеством исследуемых участков хромосом [16].

Наиболее распространенным из всех существующих в настоящее время молекулярно-генетических методов ПГТ-А является NGS. На первом этапе происходит полногеномная амплификация исследуемой ДНК, к целевым фрагментам ДНК лигируются баркодированные адаптеры, представляющие собой олигонуклеотиды с уникальными именно для данного образца последовательностями. Это позволяет проводить одновременное исследование сразу нескольких образцов в ходе одного запуска секвенатора. Способны ли технологические особенности NGS обеспечить большую точность и чувствительность анализа по сравнению с aCGH, в настоящее время является предметом острых дискуссий [17–19].

Munné S. et al. (2020) провели сравнительный анализ частоты наступления клинических беременностей на перенос при проведении ПГТ-А методами aCGH и NGS. Всего было проанализировано 6805 циклов ПГТ-А с aCGH и 1490 циклов ПГТ-А с NGS. В результате исследования была выявлена более высокая частота наступления беременности на перенос в группе пациентов с ПГТ-А методом NGS по сравнению с группой, включавшей ПГТ-А методом aCGH (85 и 71% соответственно) [19]. Однако авторы подчеркивают, что результативность программы ЭКО в расчете на цикл при сравнении двух методов была сопоставимой (63 против 59%). Аналогичные результаты были получены в исследованиях других авторов [20, 21].

Высокая разрешающая способность данного метода, возможность проведения полногеномного анализа оценки сбалансированности кариотипа, а также одновременное тестирование нескольких десятков образцов, значительно оптимизирующее экономические затраты, определяет его широкое использование в клинической практике [22]. На точность результата могут повлиять случайные ошибки полногеномной амплификации, травматизация клеток во время биопсии эмбриона, а также контаминация биопсированного материала чужеродной ДНК [14].

Способы забора биологического материала для проведения ПГТ-А включают биопсию полярных телец ооцитов и эмбрионов на стадии дробления или бластоцисты [23]. Преимуществом биопсии полярных телец является отсутствие инвазивного воздействия на эмбрион. Однако информативность данного метода значительно ниже по сравнению с биопсией эмбриона, что объясняется невозможностью исключения хромосомных аномалий отцовского происхождения, а также анеуплоидий, возникающих на стадии постзиготического дробления эмбриона [24]. Биопсия полярных телец с последующим ПГТ-А проводится исключительно в странах, где криоконсервация и генетическая диагностика эмбрионов имеют юридические ограничения. Биопсия бластомера проводится на 3-и сутки культивирования эмбрионов, при этом оптимальным является забор не более 1-й клетки. Биопсия 2 и более бластомеров ассоциирована с неблагоприятным влиянием на дальнейшее эмбриональное развитие [25]. Биопсия клеток трофэктодермы выполняется только на бластоцистах хорошего и отличного качества на 5–6-е сутки культивирования и считается наиболее предпочтительной с точки зрения информативности и инвазивности [26].

Недавнее обнаружение внеклеточной ДНК в жидкости бластоцели и культуральной среде эмбрионов послужило поводом для создания новых вариантов ПГТ-А, основанных на анализе внеклеточной ДНК из жидкости бластоцели и культуральной среды эмбрионов. Использование данных методов позволяет снизить механическое воздействие на эмбрион по сравнению со стандартным ПГТ-А с биопсией бластоцисты. Однако способна ли внеклеточная ДНК достоверно отражать кариотип эмбриона? По данным различных авторов соответствие молекулярных кариотипов внеклеточной ДНК из культуральной среды и клеток трофэктодермы варьирует от 27 до 85,7% [23]. По результатам пока еще немногочисленных исследований были получены противоречивые данные относительно информативности и целесообразности анализа ДНК, определяемой в жидкости бластоцели и культуральной среде эмбрионов. Необходимы дальнейшие исследования для определения возможности использования малоинвазивного и неинвазивного вариантов ПГТ-А в качестве надежных методов выявления анеуплоидий эмбрионов.

Показания к проведению преимплантационного генетического тестирования на анеуплоидии

Учитывая, что анеуплоидии эмбрионов являются наиболее частой причиной неудач имплантации и ранних репродуктивных потерь, в том числе у женщин старшего репродуктивного возраста и в случае тяжелых нарушений сперматогенеза, проведение ПГТ-А может быть рекомендовано женщинам старшего репродуктивного возраста, супружеским парам с привычным невынашиванием в анамнезе, повторными неудачами имплантации при ЭКО и тяжелой патологией спермы [27].

По мере увеличения возраста женщины наряду со снижением овариального резерва отмечается стремительное снижение качества эмбрионов. По данным Ubaldi et al. (2017), у женщин 44 лет с оптимальным овариальным резервом частота эуплоидных эмбрионов составила 14,4%, у женщин 45 лет – 45%, а у женщин 46 лет и старше все эмбрионы имели хромосомные аномалии [28].

Rubio et al. (2017) опубликовали результаты многоцентрового рандомизированного клинического исследования, включившего сравнительный анализ частоты родов в группах женщин старшего репродуктивного возраста с использованием ПГТ-A и в контрольной группе без ПГT-A. Частота родов после первой попытки переноса эмбриона в полость матки была значительно выше в группе пациенток с ПГТ-А и составила 52,9% по сравнению с 24,2% в группе контроля. Отмечалась также низкая частота ранних репродуктивных потерь в группе с ПГТ-А по сравнению с контролем (2,7 и 39,0% соответственно). При этом среднее количество переносов эмбрионов в полость матки, необходимых для достижения беременности составило 1,8 для первой группы и 3,7 – для второй [29]. Аналогичные результаты были получены в исследованиях Ubaldi F. (2017) [28], Бейк Е.П. (2018) [30], Reig А. (2020) [31]. Выявлено значительное снижение частоты ранних репродуктивных потерь, увеличение частоты живорождений и более короткое время достижения беременности при проведении ПГТ-А женщинам старшего репродуктивного возраста.

При этом, согласно результатам исследования Murphy L. et al., опубликованного в 2019 г., применение ПГТ-А в программах ВРТ у женщин младше 38 лет не оказывает положительного влияния на исходы программ ВРТ. В исследовании выявлена более низкая частота родов в расчете на пункцию по сравнению с пациентками, которым не проводилось ПГТ-А [32].

Таким образом, высокая частота образования анеуплоидных эмбрионов у женщин старшего репродуктивного возраста оказывает значительное влияние на вероятность наступления беременности в данной группе пациентов. Следует учитывать стремительное снижение количества эуплоидных эмбрионов по мере увеличения возраста женщины вплоть до полного их отсутствия. Вероятность получения хотя бы одной эуплоидной бластоцисты у женщин старшего репродуктивного возраста снижается также в связи с неоптимальным ответом на овариальную стимуляцию, снижением количества зрелых ооцитов и скорости развития эмбрионов до стадии бластоцисты. Результаты проведенных исследований указывают на целесообразность применения ПГТ-А в программах ВРТ у женщин старшего репродуктивного возраста. Исключение переноса анеуплоидного эмбриона в полость матки у женщин старшего репродуктивного возраста имеет решающее значение при достижении беременности методом ВРТ [28–31].

Доля привычного невынашивания беременности составляет примерно 5% в популяции [33]. Причины данной патологии включают генетические, анатомические, эндокринные, инфекционные, иммунологические и тромбофилические факторы; однако более чем в половине случаев причину привычного выкидыша установить не удается [34, 35]. Исследование кариотипов абортусов у женщин с привычным невынашиванием беременности в анамнезе показало значительное увеличение частоты анеуплоидий по сравнению с таковой у женщин без самопроизвольного прерывания беременности в анамнезе [36]. По данным последних исследований, около 67% рецидивирующих самопроизвольных выкидышей ассоциированы с хромосомными аномалиями эмбрионов [36]. По мнению авторов [36], проведение ПГТ-А супружеским парам с привычным невынашиванием, связанным с хромосомными аномалиями эмбрионов, а также с идиопатическим привычным невынашиванием может улучшить результативность программ ВРТ. Несколько исследований, включавших женщин с привычным выкидышем в анамнезе, продемонстрировало снижение частоты выкидышей при проведении программы ЭКО с ПГТ-А по сравнению с естественным зачатием [35]. В исследовании Sato T. et al. (2019) не было выявлено значимых различий в частоте живорождений в расчете на одну пациентку с привычным выкидышем при проведении программы ЭКО с ПГТ-А и без ПГТ-А. Однако было выявлено увеличение частоты живорождений на перенос эмбриона и снижение частоты репродуктивных потерь в расчете на биохимическую беременность в группе пациенток с проведением программы ЭКО c ПГТ-А. Несмотря на то что применение ПГТ-А не повлияло на частоту живорождений в расчете на пациентку, оно позволило снизить количество переносов эмбрионов, необходимых для достижения родов живым плодом, в группе пациентов с привычным невынашиванием беременности [37]. Аналогичные результаты получены в исследованиях других авторов [35]. В целом проведение программы ЭКО с ПГТ-А не увеличивает частоту живорождения у женщин с привычным невынашиванием беременности, однако снижает частоту выкидышей и уменьшает время достижения беременности. Целесообразность применения ПГТ-А у данной группы пациентов обсуждается.

Согласно данным Европейского общества репродукции человека и эмбриологии (ESHRE) от 2019 г., частота повторных неудач имплантации в программах ВРТ составляет 10–20% [38]. Основной причиной рецидивирующих неудач имплантации являются анеуплоидии эмбрионов [39]. В исследовании Cozzolino M. et al. (2020) было выявлено увеличение частоты имплантации и снижение частоты ранних репродуктивных потерь при проведении ПГТ-А у пациенток с тремя и более неудачами имплантации по сравнению с таковыми у пациенток без проведения ПГТ-А. При этом у пациенток с пятью и более неудачами имплантации в анамнезе проведение ПГТ-А не оказало значимого влияния на исходы программ ВРТ. Учитывая более высокую частоту анеуплоидных эмбрионов у пациентов с повторными неудачами ВРТ, проведение ПГТ-А для исключения переноса эмбриона с хромосомными аномалиями может быть оправдано. Тем не менее не было получено значимых различий в частоте живорождений при проведении ПГТ-А и без него [40]. Для оценки целесообразности применения ПГТ-А в данной группе пациентов необходимо проведение дальнейших исследований.

Несмотря на то что основной вклад в возникновение анеуплоидий эмбрионов вносят ошибки расхождения хромосом в мейозе у женщин, некоторые анеуплоидии могут иметь отцовское происхождение. У мужчин с аномальным кариотипом сперматозоиды, как правило, имеют несбалансированный набор хромосом. Другие факторы, такие как варикоцеле, химиотерапия в анамнезе, возраст и образ жизни пациента, также могут отрицательно влиять на мейотическое деление во время сперматогенеза [41]. В нескольких исследованиях была выявлена повышенная частота анеуплоидных эмбрионов у пациентов с тератозооспермией и олигозооспермией по сравнению с таковой при нормозооспермии [42]. В исследовании Coates et al. (2015) по результатам биопсии трофэктодермы эмбрионов и ПГТ-А методом aCGH было выявлено значительное увеличение числа аномалий половых хромосом у пациентов с олигозооспермией при использовании как донорских (1,7 против 2,0%), так и собственных ооцитов (6,1 против 5,9%) [43]. При этом клинические исходы в независимости от проведения ПГТ-А были идентичными. По результатам исследования Киселевой Ю.Ю. и соавт. (2017), была выявлена зависимость между уровнем ДНК-фрагментации сперматозоидов и кариотипом эмбрионов. При нормальном уровне фрагментации ДНК сперматозоидов частота образования кариотипически нормальных эмбрионов составила 66,17%, а при повышенном уровне фрагментации ДНК – 47,96% [44]. Однако не было выявлено статистически значимых различий в частоте эмбриональных анеуплоидий при нормальном и повышенном уровне ДНК-фрагментации. В исследовании Tarozzi N. et al. (2019) не было выявлено различий в количестве анеуплоидных эмбрионов у пациентов с патологией спермы и без нее. Однако у супружеских пар с мужским фактором бесплодия отмечался более высокий уровень мозаичных бластоцист [45]. В исследовании Gat I. et al. (2017) было продемонстрировано отсутствие корреляционной зависимости между ДНК-фрагментацией сперматозоидов и частотой образования анеуплоидных эмбрионов [46].

Получены противоречивые данные о наличии корреляции между нарушениями сперматогенеза и частотой образования анеуплоидных эмбрионов. Необходимы дальнейшие исследования для оценки целесообразности проведения ПГТ-А в данной группе пациентов.

Что касается пациенток с «хорошим прогнозом», в недавно опубликованных исследованиях было продемонстрировано отсутствие статистически значимого улучшения исходов ВРТ при проведении ПГТ-А у супружеских пар с низким риском образования анеуплоидных эмбрионов (женщины 38 лет и младше, наличие трубно-перитонеального фактора бесплодия, первая попытка ЭКО) [47].

Также были опубликованы исследования, направленные на анализ результатов ВРТ при проведении программы ЭКО с донорскими ооцитами [48, 49]. Несмотря на то что донорами ооцитов обычно являются здоровые, молодые, фертильные женщины, около 20–27% эмбрионов могут быть анеуплоидными [50]. При этом частота живорождений в программе ЭКО с донорскими ооцитами лишь на 5–10% превышает таковую при использовании собственных ооцитов, что указывает на возможную целесообразность проведения ПГТ-А данной группе пациентов [51]. Однако, согласно результатам исследования Masbou А. et al. (2019), в котором проводился сравнительный анализ клинических исходов программ ЭКО с донорскими ооцитами в зависимости от проведения ПГТ-А, не было выявлено улучшения исходов программ ВРТ при проведении ПГТ-А, хотя и наблюдалась тенденция к снижению частоты ранних репродуктивных потерь [49].

Аналогичные данные были получены в исследовании Doyle N. et al. (2020) по результатам анализа частоты живорождения в программах ЭКО с донорскими ооцитами в зависимости от проведения ПГТ-А. Частота живорождения в группе с ПГТ-А составила 53,8%, а в группе без ПГТ-А –55,8%. По-видимому, проведение ПГТ-А у супружеских пар с донорскими ооцитами не увеличивает вероятность живорождения, но, возможно, снижает риск ранних репродуктивных потерь [48].

Применение ПГТ-А в качестве рутинного дополнения к программе ЭКО все еще остается предметом острых дискуссий. Так, в 2020 г. Gleicher N. et al. [52] была опубликована критическая статья, в которой обсуждается нецелесообразность рутинного использования ПГТ-А в программах ЭКО. По мнению авторов исследования, демонстрирующие высокую эффективность применения ПГТ-А в программах ВРТ, были проведены не вполне корректно в связи с тщательно подобранными группами пациентов и несоответствующими методами статистического анализа. По мнению авторов, метод ПГТ-А, не прошедший валидацию и сертификацию регулирующими органами, не должен применяться в рутинной практике. Авторы анализируют устоявшиеся предположения, свидетельствующие о пользе ПГТ-А, и опровергают их, ссылаясь на результаты опубликованных исследований. Так, вопреки существующему мнению, авторы утверждают, что анеуплоидии хоть и вносят свой вклад в этиологию ранних репродуктивных потерь и неудач имплантации, не являются основной причиной развития последних. Это объясняется способностью бластоцист к самокоррекции, высокой частотой эмбрионального мозаицизма у человека и, возможно, представлением его в качестве варианта нормы [53]. Также авторы утверждают о невозможности исключения хромосомного мозаицизма на основании анализа нескольких биопсированных клеток [52]. По мнению авторов, результат ПГТ-А эмбриона не может отражать окончательную судьбу плоидности плода в связи с доказанной способностью бластоцисты к самокоррекции. Приводятся данные, свидетельствующие о том, что даже при беременности плодом с нормальным хромосомным набором плацента может содержать «островки» анеуплоидных клеток. Недавние исследования убедительно продемонстрировали способность бластоцисты человека к самокоррекции, что ставит под сомнение результаты предшествующей биопсии трофэктодермы [53]. Также, по мнению авторов, невозможно определение процентной доли мозаицизма всего эмбриона на основании биопсии лишь клеток трофэктодермы, которая не может исключить наличие мозаичной анеуплоидии в клетках эмбриобласта или в клетках трофэктодермы, не подвергшихся биопсии. И наконец, авторы ставят под сомнение безвредность биопсии бластомеров и клеток трофэктодермы, ссылаясь на результаты исследований, демонстрирующие высокую чувствительность эмбрионов к любым механическим воздействиям, и в качестве основной причины неудач имплантации после ПГТ-А представляют повреждение эмбрионов во время биопсии [54].

Однако, несмотря на крайне негативную оценку ПГТ-А Gleicher N. et al. (2020) [52], у метода больше сторонников, чем противников, так как его использование позволяет повысить частоту наступления беременности и родов в определенных группах пациентов.

Заключение

ПГТ-А – современный высокоинформативный метод оценки хромосомного статуса эмбриона перед его переносом в программах ВРТ. В настоящее время наиболее распространенным методом ПГТ-А является NGS, а способом получения материала – биопсия клеток трофэктодермы. ПГТ-А находится в фокусе современных научных исследований, направленных на оценку эффективности, безопасности, целесообразности применения в клинической практике и объективности результатов. ПГT-A применяется в основном при повышенном риске образования анеуплоидных эмбрионов: старшем репродуктивном возрасте женщины, повторных неудачных попытках имплантации, привычном невынашивании беременности и тяжелых нарушениях сперматогенеза. Изучение целесообразности применения ПГТ-А в группе пациентов с «хорошим прогнозом» (женщины младше 38 лет, наличие трубно-перитонеального фактора бесплодия, первая попытка ЭКО), а также в программах ВРТ с использованием донорских ооцитов требует проведения рандомизированных контролируемых исследований с качественно спланированным дизайном. Перенос мозаичного эмбриона при отсутствии эуплоидного эмбриона следует проводить только после консультации врача-генетика. Проведение рандомизированных исследований с качественным дизайном позволит найти консенсус между сторонниками и противниками ПГТ-А.

References

  1. Российская Ассоциация Репродукции Человека. Отчет за 2018 год. Available at: http://www.rahr.ru/registr_otchet.php [Russian Association of Human Reprodaction. 2018 Report. (in Russian)]. http://www.rahr.ru/registr_otchet.php.
  2. Загайнова В.А., Коган И.Ю., Беспалова О.Н., Сельков С.А., Соколов Д.И. Роль периферических и эндометриальных NK-клеток при повторных репродуктивных потерях. Акушерство и гинекология. 2021; 7: 19-27. [Zagainova V.A., Kogan I.Yu., Bespalova O.N., Selkov S.A., Sokolov D.I. The role of peripheral and endometrial NK cells in repeated reproductive loss. Obstetrics and Gynecology. 2021; 7: 19-27. (in Russuan)]. https://dx.doi.org/10.18565/aig.2021.7.19-27.
  3. Кулакова Е.В., Калинина Е.А., Трофимов Д.Ю., Макарова Н.П., Хечумян Л.Р., Дударова А.Х. Вспомогательные репродуктивные технологии у супружеских пар с высоким риском генетических нарушений. Преимплантационный генетический скрининг. Акушерство и гинекология. 2017; 8: 21-7. [Kulakova E.V., Kalinina E.A., Trofimov D.Yu., Makarova N.P., Khechumyan L.R., Dudarova A.Kh. Assisted reproductive technologies in couples with a high risk of genetic disorders. Preimplantation genetic screening. Obstetrics and Gynecology. 2017; 8: 21-7. (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.18565/aig.2017.8.21-7.
  4. Долгушина Н.В., Коротченко О.Е., Бейк Е.П., Абдурахманова Н.Ф., Ильина Е.О., Кулакова Е.В. Клинико-экономический анализ эффективности преимплантационного генетического скрининга у пациенток позднего репродуктивного возраста. Акушерство и гинекология. 2017; 11: 56-61. [Dolgushina N.V., Korotchenko O.E., Beik E.P., Abdurakhmanova N.F., Ilyina E.O., Kulakova E.V. Clinical and economic analysis of the effectiveness of pre-implantation genetic screening in patients of late reproductive age. Obstetrics and Gynecology. 2017; 11: 56-61 (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.18565/aig.2017.11.56-61.
  5. Tyc K.M., McCoy R.C., Schindler K., Xing J. Mathematical modeling of human oocyte aneuploidy. Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 2020; 117(19): 10455-64. https://dx.doi.org/10.1073/pnas.1912853117.
  6. Смирнова А.А., Зыряева Н.А., Аншина М.Б. Возрастные изменения и риск хромосомных аномалий в ооцитах человека (обзор литературы). Проблемы репродукции. 2019; 25(2): 16-26. [Smirnova A.A., Zyryaeva N.A., Anshina M.B. Age-related changes and the risk of chromosomal abnormalities in human oocytes (literature review). Problems of Reproduction. 2019; 25(2): 16-26. (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.17116/repro20192502116.
  7. Capalbo A., Hoffmann E.R., Cimadomo D., Ubaldi F.M., Rienzi L. Human female meiosis revised: new insights into the mechanisms of chromosome segregation and aneuploidies from advanced genomics and time-lapse imaging. Hum. Reprod. Update. 2017; 23(6): 706-22. https://dx.doi.org/10.1093/humupd/dmx026.
  8. Королькова А.И., Мишиева Н.Г., Бурменская О.В. Современные методы селекции эмбрионов при проведении программ вспомогательных репродуктивных технологий. Акушерство и гинекология. 2018; 2: 13-8. [Korolkova A.I., Mishieva N.G., Burmenskaya O.V. Modern methods of embryo selection in assisted reproductive technology programs. Obstetrics and Gynecology. 2018; 2: 13-8. (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.18565/aig.2018.2.13-18.
  9. Minasi M.G., Fiorentino F., Ruberti A., Biricik A., Cursio E., Cotroneo E. et al. Genetic diseases and aneuploidies can be detected with a single blastocyst biopsy: a successful clinical approach. Hum. Reprod. 2017; 32(8): 1770-7. https://dx.doi.org/10.1093/humrep/dex215.
  10. Keltz M.D., Vega M., Sirota I., Lederman M., Moshier E.L., Gonzales E., Stein D. Preimplantation genetic screening (PGS) with Comparative genomic hybridization (CGH) following day 3 single cell blastomere biopsy markedly improves IVF outcomes while lowering multiple pregnancies and miscarriages. J. Assist. Reprod. Genet. 2013; 30(10): 1333-9. https://dx.doi.org/10.1007/s10815-013-0070-6.
  11. Dahdouh E.M., Balayla J., Audibert F.; Genetics Committee, Wilson R.D., Audibert F., Brock J.A., Campagnolo C., Carroll J., Chong K. et al. Technical Update: Preimplantation genetic diagnosis and screening. J. Obstet. Gynaecol. Can. 2015; 37(5): 451-63. https://dx.doi.org/10.1016/s1701-2163(15)30261-9.
  12. Keltz M.D., Vega M., Sirota I., Lederman M., Moshier E.L., Gonzales E., Stein D. Preimplantation genetic screening (PGS) with Comparative genomic hybridization (CGH) following day 3 single cell blastomere biopsy markedly improves IVF outcomes while lowering multiple pregnancies and miscarriages. J. Assist. Reprod. Genet. 2013; 30(10): 1333-9. https://dx.doi.org/10.1007/s10815-013-0070-6.
  13. Rodrigo L., Mateu E., Mercader A., Cobo A.C., Peinado V., Milán M. et al. New tools for embryo selection: comprehensive chromosome screening by array comparative genomic hybridization. Biomed. Res. Int. 2014; 2014: 517125. https://dx.doi.org/10.1155/2014/517125.
  14. Coonen E., Rubio C., Christopikou D., Dimitriadou E., Gontar J., Goossens V. et al.; ESHRE PGT-SR/PGT-A Working Group. ESHRE PGT Consortium good practice recommendations for the detection of structural and numerical chromosomal aberrations. Hum. Reprod. Open. 2020; 2020(3): hoaa017. https://dx.doi.org/10.1093/hropen/hoaa017.
  15. Munné S., Cohen J. Advanced maternal age patients benefit from preimplantation genetic diagnosis of aneuploidy. Fertil. Steril. 2017; 107(5): 1145-6. https://dx.doi.org/10.1016/j.fertnstert.2017.03.015.
  16. Werner M.D., Scott R.T. Jr, Treff N.R. 24-chromosome PCR for aneuploidy screening. Curr. Opin. Obstet. Gynecol. 2015; 27(3): 201-5. https://dx.doi.org/10.1097/GCO.0000000000000167.
  17. Малышева О.В., Бичевая Н.К., Гзгзян А.М. Технологические платформы преимплантационного генетического тестирования на анеуплоидии: сравнительная эффективность диагностики хромосомной патологии. Акушерство и гинекология. 2020; 4: 65-71. [Malysheva O.V., Bichevaya N.K., Gzgzyan A.M. Technological platforms for preimplantation genetic testing for aneuploidy: comparative effectiveness of diagnosing chromosomal abnormalities. Obstetrics and Gynecology. 2020; 4: 65-71. (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.18565/aig.2020.4.65-71.
  18. Глинкина Ж.И., Курцер М.А., Младова Е.С., Овчинникова М.М., Высоцкий А.Ю., Троценко И.Д. Скрининг анеуплоидий у преимплантационных эмбрионов с использованием высокопроизводительного секвенирования. Доктор.Ру. 2016; 7: 39-44. [Glinkina Zh.I., Kurtser M.A., Mladova E.S., Ovchinnikova M.M., Vysotsky A.Yu., Trotsenko I.D. Using next-generation sequencing technology for aneuploidy screening in preimplantation embryos. Doctor.ru. 2016; 7: 39-44 (in Russian)].
  19. Munné S., Spinella F., Grifo J., Zhang J., Beltran M.P., Fragouli E., Fiorentino F. Clinical outcomes after the transfer of blastocysts characterized as mosaic by high resolution Next Generation Sequencing- further insights. Eur. J. Med. Genet. 2020; 63(2): 103741. https://dx.doi.org/10.1016/j.ejmg.2019.103741.
  20. Aleksandrova N.V., Shubina E.S., Ekimov A.N., Kodyleva T.A., Mukosey I.S., Makarova N.P., Kulakova E.V., Levkov L.A., Barkov I.Y., Trofimov D.Y., Sukhikh G.T. Comparative results of preimplantation genetic screening by array comparative genomic hybridization and new-generation sequencing. Mol. Biol. (Mosk.). 2017; 51(2): 308-13. https://dx.doi.org/10.7868/S0026898417010025.
  21. Friedenthal J., Maxwell S.M., Munné S., Kramer Y., McCulloh D.H., McCaffrey C., Grifo J.A. Next generation sequencing for preimplantation genetic screening improves pregnancy outcomes compared with array comparative genomic hybridization in single thawed euploid embryo transfer cycles. Fertil. Steril. 2018; 109(4): 627-32. https://dx.doi.org/10.1016/j.fertnstert.2017.12.017.
  22. Munné S., Kaplan B., Frattarelli J.L., Child T., Nakhuda G., Shamma F.N. et al.; STAR Study Group. Preimplantation genetic testing for aneuploidy versus morphology as selection criteria for single frozen-thawed embryo transfer in good-prognosis patients: a multicenter randomized clinical trial. Fertil. Steril. 2019; 112(6): 1071-9.e7. https://dx.doi.org/10.1016/j.fertnstert.2019.07.1346.
  23. Лебедев И.Н. Преимплантационное генетическое тестирование анеуплоидий: современное состояние, тренды и перспективы развития. Медицинская генетика. 2019; 18(3): 3-12. https://dx.doi.org/10.25557/2073-7998.2019.03. 3-12. [Lebedev I.N. Preimplantation genetic testing for aneuploidy: state of the art, trends and perspectives. Medical Genetics. 2019; 18(3): 3-12. (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.25557/2073-7998.2019.03. 3-12.
  24. Neumann K., Sermon K., Bossuyt P., Goossens V., Geraedts J., Traeger-Synodinos J. et al. An economic analysis of preimplantation genetic testing for aneuploidy by polar body biopsy in advanced maternal age. BJOG. 2020; 127(6): 710-8. https://dx.doi.org/10.1111/1471-0528.16089.
  25. Scott R.T. Jr, Upham K.M., Forman E.J., Hong K.H., Scott K.L., Taylor D. et al. Blastocyst biopsy with comprehensive chromosome screening and fresh embryo transfer significantly increases in vitro fertilization implantation and delivery rates: a randomized controlled trial. Fertil. Steril. 2013; 100(3): 697-703. https://dx.doi.org/10.1016/j.fertnstert.2013.04.035.
  26. Schmutzler A.G. Theory and practice of preimplantation genetic screening (PGS). Eur. J. Med. Genet. 2019; 62(8): 103670. https://dx.doi.org/10.1016/j.ejmg.2019.103670.
  27. Адамян Л.В., ред. Женское бесплодие (современные подходы к диагностике и лечению). Клинические рекомендации (протокол лечения). М.: Министерство здравоохранения Российской Федерации; 2019. [Adamyan L.V., ed. Female infertility (modern approaches to diagnosis and treatment). Clinical guidelines (Treatment protocol). Moscow: Ministry of Health of the Russian Federation; 2019. (in Russian)].
  28. Ubaldi F.M., Cimadomo D., Capalbo A., Vaiarelli A., Buffo L., Trabucco E. et al. Preimplantation genetic diagnosis for aneuploidy testing in women older than 44 years: a multicenter experience. Fertil. Steril. 2017; 107(5): 1173-80. https://dx.doi.org/10.1016/j.fertnstert.2017.03.007.
  29. Rubio C., Bellver J., Rodrigo L., Castillón G., Guillén A., Vidal C. et al. In vitro fertilization with preimplantation genetic diagnosis for aneuploidies in advanced maternal age: a randomized, controlled study. Fertil. Steril. 2017; 107(5):1122-9. https://dx.doi.org/10.1016/j.fertnstert.2017.03.011.
  30. Бейк Е.П., Коротченко О.Е., Гвоздева А.Д., Сыркашева А.Г., Долгушина Н.В. Роль преимплантационного генетического скрининга в повышении эффективности программ вспомогательных репродуктивных технологий у пациенток позднего репродуктивного возраста. Акушерство и гинекология. 2018; 4: 78-84. [Beik E.P., Korotchenko O.E., Gvozdeva A.D., Syrkasheva A.G., Dolgushina N.V. Role of preimplantation genetic screening in enhancing the effetiveness of assisted reproductive technology programs in late reproductive-aged patients. Obstetrics and Gynecology. 2018; 4: 78-84 (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.18565/aig.2018.4.78-84.
  31. Reig A., Franasiak J., Scott R.T. Jr, Seli E. The impact of age beyond ploidy: outcome data from 8175 euploid single embryo transfers. J. Assist. Reprod. Genet. 2020; 37(3): 595-602. https://dx.doi.org/10.1007/s10815-020-01739-0.
  32. Murphy L.A., Seidler E.A., Vaughan D.A., Resetkova N., Penzias A.S., Toth T.L. et al. To test or not to test? A framework for counselling patients on preimplantation genetic testing for aneuploidy (PGT-A). Hum. Reprod. 2019; 34(2): 268-75. https://dx.doi.org/10.1093/humrep/dey346.
  33. Hong Li Y., Marren A. Recurrent pregnancy loss: A summary of international evidence-based guidelines and practice. Aust. J. Gen. Pract. 2018; 47(7): 432-6. https://dx.doi.org/10.31128/AJGP-01-18-4459.
  34. El Hachem H., Crepaux V., May-Panloup P., Descamps P., Legendre G., Bouet P.E. Recurrent pregnancy loss: current perspectives. Int. J. Womens Health. 2017; 9: 331-45. https://dx.doi.org/10.2147/IJWH.S100817.
  35. Тетруашвили Н.К. Привычный выкидыш. Акушерство и гинекология: новости, мнения, обучение. 2017; 4: 70-87. [Tetruashvili N.K. Reccurent miscarriage. Obstetrics and Gynecology: News. Opinions. Training. 2017; 4: 70-87. (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.24411/2303-9698-2017-00010.
  36. Popescu F., Jaslow C.R., Kutteh W.H. Recurrent pregnancy loss evaluation combined with 24-chromosome microarray of miscarriage tissue provides a probable or definite cause of pregnancy loss in over 90% of patients. Hum. Reprod. 2018; 33(4): 579-87. https://dx.doi.org/10.1093/humrep/dey021.
  37. Sato T., Sugiura-Ogasawara M., Ozawa F., Yamamoto T., Kato T., Kurahashi H. et al. Preimplantation genetic testing for aneuploidy: a comparison of live birth rates in patients with recurrent pregnancy loss due to embryonic aneuploidy or recurrent implantation failure. Hum. Reprod. 2019; 34(12): 2340-8. https://dx.doi.org/10.1093/humrep/dez229. Erratum in: Hum. Reprod. 2020; 35(1): 255.
  38. ESHRE Reproductive Endocrinology Guideline Group. Ovarian stimulation gor IVF/ICSI. Guideline of the European Society of Human Reproduction and Embryology. October, 2019.
  39. Лычагин А.С., Малинина О.Ю. Невынашивание беременности: вклад мужского фактора и возможности его преодоления. Проблемы репродукции. 2017; 23(5): 106-14. [Lychagin A.S., Malinina O.Yu. Miscarriage: the contribution of the male factor and the possibility of overcoming it. Problems of Reproduction. 2017; 23(5): 106-14. (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.17116/repro2017235106-114.
  40. Cozzolino M., Diaz-Gimeno P., Pellicer A., Garrido N. Evaluation of the endometrial receptivity assay and the preimplantation genetic test for aneuploidy in overcoming recurrent implantation failure. J. Assist. Reprod. Genet. 2020; 37(12): 2989-97. https://dx.doi.org/10.1007/s10815-020-01948-7.
  41. Colaco S., Sakkas D. Paternal factors contributing to embryo quality. J. Assist. Reprod. Genet. 2018; 35(11):1953-68. https://dx.doi.org/10.1007/s10815-018-1304-4.
  42. Petousis S., Prapas Y., Papatheodorou A., Margioula-Siarkou C., Papatzikas G., Panagiotidis Y. et al. Fluorescence in situ hybridisation sperm examination is significantly impaired in all categories of male infertility. Andrologia. 2018; 50(2). https://dx.doi.org/10.1111/and.12847.
  43. Coates A., Hesla J.S., Hurliman A., Coate B., Holmes E., Matthews R. et al. Use of suboptimal sperm increases the risk of aneuploidy of the sex chromosomes in preimplantation blastocyst embryos. Fertil. Steril. 2015; 104(4): 866-72. https://dx.doi.org/10.1016/j.fertnstert.2015.06.033.
  44. Киселева Ю.Ю., Кодылева Т.А., Кириллова А.О. Использование скрининговых тестов на выявление наиболее распространенных мутаций перед программой вспомогательных репродуктивных технологий. Проблемы репродукции. 2017; 23(2): 47-9. [Kiseleva Yu.Yu., Kodyleva T.A., Kirillova A.O. The use of screening tests for the detection of the most common mutations by an advanced program of special reproductive technologies. Problems of reproduction. 2017; 23(2): 47-9. (in Russian)]. https://dx.doi.org/10.17116/repro201723247-49.
  45. Tarozzi N., Nadalini M., Lagalla C., Coticchio G., Zacà C., Borini A. Male factor infertility impacts the rate of mosaic blastocysts in cycles of preimplantation genetic testing for aneuploidy. J. Assist. Reprod. Genet. 2019; 36(10): 2047-55. https://dx.doi.org/10.1007/s10815-019-01584-w.
  46. Gat I., Li N., Yasovich N., Antes R., Kuznyetsov V., Zohni K. et al. Sperm DNA fragmentation index does not correlate with blastocyst euploidy rate in egg donor cycles. Gynecol. Endocrinol. 2018; 34(3): 212-6. https://dx.doi.org/10.1080/09513590.2017.1379500.
  47. Ozgur K., Berkkanoglu M., Bulut H., Yoruk G.D.A., Candurmaz N.N., Coetzee K. Single best euploid versus single best unknown-ploidy blastocyst frozen embryo transfers: a randomized controlled trial. J. Assist. Reprod. Genet. 2019; 36(4): 629-36. https://dx.doi.org/10.1007/s10815-018-01399-1.
  48. Doyle N., Gainty M., Eubanks A., Doyle J., Hayes H., Tucker M. et al. Donor oocyte recipients do not benefit from preimplantation genetic testing for aneuploidy to improve pregnancy outcomes. Hum. Reprod. 2020; 35(11):2548-55. https://dx.doi.org/10.1093/humrep/deaa219.
  49. Masbou A.K., Friedenthal J.B., McCulloh D.H., McCaffrey C., Fino M.E., Grifo J.A., Licciardi F. A comparison of pregnancy outcomes in patients undergoing donor egg single embryo transfers with and without preimplantation genetic testing. Reprod. Sci. 2019; 26(12): 1661-5. https://dx.doi.org/10.1177/1933719118820474.
  50. Franasiak J.M., Forman E.J., Hong K.H., Werner M.D., Upham K.M., Treff N.R., Scott R.T. Jr. The nature of aneuploidy with increasing age of the female partner: a review of 15,169 consecutive trophectoderm biopsies evaluated with comprehensive chromosomal screening. Fertil. Steril. 2014; 101(3): 656-63.e1. https://dx.doi.org/10.1016/j.fertnstert.2013.11.004.
  51. Yang Z., Liu J., Collins G.S., Salem S.A., Liu X., Lyle S.S. et al. Selection of single blastocysts for fresh transfer via standard morphology assessment alone and with array CGH for good prognosis IVF patients: results from a randomized pilot study. Mol. Cytogenet. 2012; 5(1): 24. https://dx.doi.org/10.1186/1755-8166-5-24.
  52. Gleicher N., Patrizio P., Brivanlou A. Preimplantation genetic testing for aneuploidy – a castle built on sand. Trends Mol. Med. 2021; 27(8): 731-42. https://dx.doi.org/10.1016/j.molmed.2020.11.009.
  53. Li P., Xu Y., Wei Y., Yang Y. Self-correction for human parsing. IEEE Trans. Pattern Anal. Mach. Intell. 2020; Dec 24: PP. https://dx.doi.org/10.1109/TPAMI.2020.3048039.
  54. Gleicher N., Metzger J., Croft G., Kushnir V.A., Albertini D.F., Barad D.H. A single trophectoderm biopsy at blastocyst stage is mathematically unable to determine embryo ploidy accurately enough for clinical use. Reprod. Biol. Endocrinol. 2017; 15(1): 33. https://dx.doi.org/10.1186/s12958-017-0251-8.

Received 31.05.2021

Accepted 02.09.2021

About the Authors

Guzel V. Savostina, graduate student, Academician V.I. Kulakov National Medical Research Center for Obstetrics, Gynecology and Perinatology,
Ministry of Health of the Russian Federation, +7(925)633-35-16, savostina2324@gmail.com, 117997, Russia, Moscow, Ac. Oparin str., 4.
Svetlana G. Perminova, MD, PhD, Leading Researcher of Reproductology Department, Academician V.I. Kulakov National Medical Research Center for Obstetrics, Gynecology and Perinatology, Ministry of Health of the Russian Federation, perisvet@list.ru, 117997, Russia, Moscow, Ac. Oparin str., 4.
Alexey N. Ekimov, doctor-laboratory geneticist, Head of the Group of preimplantation genetic screening of the Laboratory of Molecular Genetic Methods,
Academician V.I. Kulakov National Medical Research Center for Obstetrics, Gynecology and Perinatology, Ministry of Health of the Russian Federation,
a_ekimov@oparina4.ru, 117997, Russia, Moscow, Ac. Oparin str., 4.
Maria A. Veyukova, MD, PhD, Leading Embriologist of Reproductology Department, Academician V.I. Kulakov National Medical Research Center for Obstetrics, Gynecology and Perinatology, Ministry of Health of the Russian Federation, veymary@gmail.com 117997, Russia, Moscow, Ac. Oparin str., 4.

Authors’ contributions: Savostina G.V. – literature search and analysis; processing of the source material, writing the text of the manuscript; Perminova S.G., Ekimov A.N., Veyukova M.A. – editing the manuscript and its final approval.
Conflicts of interest: The authors declare that there are no conflicts of interest.
Funding: The paper has been prepared without sponsorship.
For citation: Savostina G.V., Perminova S.G., Ekimov A.N., Veyukova M.A. Preimplantation genetic testing for embryo aneuploidy: opportunities, problems, and prospects.
Akusherstvo i Ginekologiya/Obstetrics and Gynecology. 2021; 11: 42-49 (in Russian)
https://dx.doi.org/10.18565/aig.2021.11.42-49

Similar Articles

By continuing to use our site, you consent to the processing of cookies that ensure the proper functioning of the site.