Reproduction and sexuality

Sukhikh G.T., Stenyaeva N.N.

Academician V.I. Kulakov Research Center of Obstetrics, Gynecology and Perinatology, Ministry of Health of Russia, Moscow; I.M. Sechenov First Moscow State Medical University, Ministry of Health of the Russian Federation, Moscow
What happens to reproduction, demography, and natural selection in the modern world? This question agitates scientists, physicians, psychologists, sociologists, demographers, and politicians today. Low birth rates are a global public health problem; there are a rapidly growing number of countries with aging population and the conscious choice of people themselves rather than infertility increasingly leads to childlessness. Sexuality, the closest intimate aspect of human life, becomes the subject of close investigation and the World Health Organization has declared the provision of the population’s sexual and reproductive health to be one of the most important goals of millennium development.

Keywords

sexuality
reproduction
population

Демография и фертильность

Общие коэффициенты фертильности в странах, входящих в состав Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), резко сократились за последние несколько десятилетий в среднем с 2,7 в 1970 г. до 1,7 ребенка на одну женщину детородного возраста в 2000-х годах. Во всех странах ОЭСР уровень рождаемости снизился среди молодых женщин и увеличился среди женщин позднего репродуктивного периода. Общий коэффициент рождаемости в большинстве стран ОЭСР ниже уровня воспроизводства – 2,1 [1].

По данным Росстата, суммарный коэффициент рождаемости на 1 женщину репродуктивного возраста в Российской Федерации был наиболее низким за последние десятилетия в 2000 г. и составлял 1,195, однако к 2012 г. он поднялся до 1,691 [2].

Бездетные женщины во многих культурах до настоящего времени страдают от дискриминации, стигматизации и остракизма, а брак без детей нередко окружающими рассматривается как несостоятельность супружеской пары [3]. Бездетность в паре может быть связана с первичным или вторичным бесплодием, невынашиванием беременности, перинатальными потерями. Отсутствие подходящего партнера может также привести к вынужденной бездетности. Однако установка на бездетный брак все чаще оказывается сознательным выбором пары. При этом пара может не только планировать беременность на более поздний период, но и считать бездетный брак идеальным.

В соответствии с анализом данных Демо­графических обследований и обследований здоровья, проведенных ВОЗ в 2004 г., в развивающихся странах более 186 млн женщин в возрасте 15–49 лет, состоявших или состоящих в браке, хотят иметь ребенка, что означает одну супружескую пару из четырех [4].

Федеральной службой государственной статистики в 2012 г. проведено масштабное обследование репродуктивного здоровья населения в 30 субъектах Российской Федерации. В ходе обследования опрошено 10 054 человека, в том числе 5144 женщины и 4910 мужчин. Около 2/3 респондентов (63,9%) состояли в зарегистрированном или незарегистрированном браке, 22,4% опрошенных никогда не состояли в браке, у 13,7% респондентов брак был в прошлом, но прекратился по той или иной причине. На момент опроса 68,7% респондентов имели детей, при этом среднее число рожденных детей составляло 1,13 (женщины – 1,11; мужчины – 1,14). Обследование репродуктивных планов показало, что 55,3% опрошенных женщин при наличии всех необходимых условий хотели бы иметь двоих детей, а 19,7% – троих [2]. Результаты исследования позволяют предположить, что в целом по России предпочтения в отношении деторождения меняются мало, несмотря на существенное снижение рождаемости в последние десятилетия. Для каждой пятой россиянки в идеальной семье должно быть трое детей, а для каждой седьмой – четыре и более [5].

В популяции, по данным ВОЗ, около 5% женщин бесплодны в связи с анатомическими, генетическими, эндокринными и иммунологическими, то есть непредотвратимыми факторами [6].

Систематический анализ 277 исследований в области здоровья позволил оценить с помощью отно­­сительного показателя распространенность первичного и вторичного бесплодия в мире на 2010 г. у женщин в возрасте от 20 до 44 лет. Ока­­за­лось, что среди всех женщин, желающих ребенка, первичным бесплодием страдали 1,9%, а вторичным – 10,5%. В России авторы методом моделирования определили распространенность первичного бесплодия среди всех женщин 20–44 лет на уровне 1,9%, а вторичного – 3,2%, что укладывается в пре­­делы среднего уровня бесплодия в популяции [7].

Особенно ярко снижение общего уровня фертильности в популяции демонстрирует динамика изменений показателей нормы параметров эякулята у мужчин за последние 70 лет (таблица).

В совместном докладе ВОЗ и Всемирного банка об инвалидности (2011) было показано, что бесплодие является восьмым по распространенности серьезным нарушением здоровья и занимает пятое место среди групп населения в возрасте до 60 лет после депрессии, нарушений зрения, непредумышленных травм и алкоголизма [13].

Проблемы репродукции и демографии не­­посредственно связаны с сексуальностью. Дейст­вительно, сексуальная функция человека обеспечивает решение важнейших задач: репродукции как единственной биологической цели существования и рекреации (восстановления), включающей чувства любви, близости, защищенности, поддержки, сопереживания и сострадания. Сексуальность для человека – источник спокойствия, уверенности, заботы и любви, чувства безопасности и психологического комфорта, эмоциональной поддержки и жизненного тонуса.

К истории изучения сексуальности человека

Представления о сексуальности существенно изменялись в разные периоды истории. Попытки изучения сексуального поведения человека, предпринятые некоторыми учеными в начале XX в., нередко были связаны с риском для личной и профессиональной репутации.

Основы методологии в изучении сексуальности человека заложил в 1906 г. немецкий ученый Иван Блох, который создал термин «наука о сексе» и, используя исторический подход, начал изучение «необычного» сексуального поведения [14].

Немецкий психиатр Магнус Хиршфельд в конце XIX в. первым применил термин «третий пол» в отношении людей с гомогендерной сексуальной ориентацией, подчеркивая их равенство с гетеросексуальными людьми в отношении прав и привилегий [14].

Невропатолог и психиатр Краффт-Эбинг заложил основы судебной сексологии, опубликовав неоднозначную, наполненную предрассудками и неверными представлениями, но в то же время одну из самых широко распространенных среди врачей своего времени книгу «Половая психопатия» [14].

Рост интереса к сексуальности человека связан и с работами Зигмунда Фрейда, который предположил, что сексуальность присуща человеку на протяжении всей жизни и является основным фактором мотивации его поведения.

Генри Хейвлок Эллис на протяжении десятилетий исследовал половую жизнь современников, которую отразил в семи томах «Исследований по психологии секса» (1896–1936). Впервые была показана большая вариативность сексуального поведения и сексуальных установок людей, что послужило постепенному отказу общества от викторианской морали. Эллис высказал мнение, что мастурбация – это обычная сексуальная практика у мужчин и женщин любого возраста. Он считал, что проблемы с достижением эрекции или оргазма нередко носят психологический характер, что сексуальная ориентация на тот или иной пол не абсолютна, а скорее имеет разную степень выраженности, что женщина может иметь такое же сильное половое влечение, как и мужчина. Эллис первым высказал идею о том, что нормальное сексуальное поведение определяется огромным количеством вариаций [14].

Самые ранние попытки помочь людям достичь более гармоничных отношений в браке, понять механизмы женской сексуальности отразились в работах Ван де Вельде («Идеальный брак», 1926), Дикинсона («Тысяча браков», 1932), Райт («Фактор секса в браке», 1930) [14].

С середины XX в. началось время активного изучения сексуального поведения человека. Выдающийся ученый Альфред Ч. Кинзи провел исследования «Сексуальное поведение мужчины» (1948), «Сексуальное поведение женщины» (1953), в которых собрал подробные данные о половой жизни 16 000 человек, впервые применив для анализа результатов статистические методы, что стало важным этапом развития сексологии как науки [15].

Вирджиния Э. Джонсон и Уильям X. Мастерс первыми провели исследования физиологических реакций людей во время полового акта, что позволило им разработать эффективные методы лечения половых расстройств («Сексуальные реакции у человека», 1966) [16].

Нарастающий интерес общества к сексуальному поведению человека привел к многочисленным исследованиям в 70–80-е годы XX в. Доклад Ханта, инициированный «Playboy Foundation»; опрос журнала «Redbook» свыше 100 000 женщин; доклады Хаит о женской и мужской сексуальности; исследования детской сексуальности Рональда и Джулиет Голдман, Борнемана, Роберта Соренсена и многие другие позволили расширить знания в этой сфере, однако поставили перед исследователями вопросы о методологии исследований и достоверности их результатов [14].

В 90-е годы XX в. сексологические исследования становятся основным инструментом изучения меняющихся сексуальных установок и установления контроля над распространением ВИЧ-инфекции. Уже не популярные журналы, а ВОЗ и правительства отдельных стран финансируют проведение масштабных исследований сексуального поведения людей [17–19].

В новом тысячелетии основные тенденции сексологических исследований связаны с женской сексуальностью – женскими сексуальными реакциями, женским сексуальным поведением [20, 21]. Актуальны проблемы сексуального поведения населения в развивающихся странах, подростковой сексуальности, влияния этнических и культуральных факторов на различные аспекты человеческой сексуальности, исследования общих взаимосвязей сексуального поведения с передачей ВИЧ [22].

Сексуальное поведение человека и репродукция в современных условиях

Половая жизнь является одним из наиболее сложных социально-психологических и личностных феноменов. В ней проявляются все стороны отношений, ценностей, установок и поведения личности [23].

В современном обществе существуют различные виды сексуальных установок. Среди них традиционная, или «прокреационная», при которой цель сексуальной активности – размножение, «реляционная», где сексуальная активность рассматривается как естественный элемент близких отношений в любви, и «рекреационная» – ориентированная на развлечение, удовольствие. Люди, придерживающиеся различных сексуальных установок, отличаются отношением к внебрачным связям, к гомосексуальности, порнографии и абортам [24]. Наиболее показательны различия во взглядах на сексуальность среди людей, придерживающихся пуританских взглядов, и все более активно проявляющих себя представителей субкультуры «свободные от детей» («childfree»).

К явлениям современной реальности в мире можно отнести дискордантные по возрасту браки, легализацию нетрадиционных браков, попытки слома половой идентичности детей за счет «бесполого» воспитания в раннем возрасте, пока единичные случаи рождения детей престарелыми матерями, непреходящую моду на «андрогинность», проблему «гендерного равенства», суррогатное материнство.

Взгляды общества на сексуальность изменила современная контрацепция. Контрацептивные препараты были изобретены в значительной степени под влиянием феминистских течений в обществе для контроля рождаемости [25]. Первые гормональные противозачаточные средства появились в 1960 г. и предназначались для использования только женщинам, состоящим в браке, но через десять лет они стали доступны незамужним. Возможность сексуальных отношений без беременности, планирование своих репродуктивных задач обеспечила женщинам сексуальную свободу. В настоящее время представления о приемлемости добрачных и внебрачных связей как для мужчин, так и для женщин проникли даже в сообщества с традиционной культурой.

Одними из наиболее активно развивающихся направлений в медицине являются репродуктивные технологии. Все чаще имеет место преодоление бесплодия с помощью экстракорпорального оплодотворения, использования донорских гамет и эмбрионов, выбор пола плода, генетический преимплантационный и пренатальный скрининг, применение гормональных препаратов (гестагены, глюкокортикоиды и др.) с целью сохранения осложненной беременности.

В последние годы поставлена под сомнение казавшаяся незыблемой идея соединения двух полов как первостепенного условия деторождения. Стало ясно, как близко научные исследования подошли к фантастической, казалось бы, идее партеногенеза, и что скоро, возможно, придется коренным образом пересмотреть взаимоотношения полов, определение их специфических качеств и отношение к их равенству [26].

Особенности сексуального поведения каждого человека, как свидетельствуют результаты исследований, во многом зависят от того, какое значение придается тому или иному сексуальному поведению в определенной культуре [24].

Согласно результатам кросс-культурных исследований, в каждой культуре бытуют свои представления о естественных сексуальных чувствах и нормальном сексуальном поведении. В связи с этим особый интерес вызывают особенности сексуального поведения российских женщин. Так, опрос 3401 женщины в возрасте от 14 до 54 лет, проведенный в 2010 г. в нескольких городах России, показал, что возраст сексуального дебюта ниже у более молодых женщин, а также у женщин с более низким уровнем образования. Среди женщин 40–54 лет он составил 19,5–20,0 года, а среди женщин 20–39 лет – 18,1–18,5 года. Среди девушек 14–19 лет только четверть сообщили о своей сексуальной активности, средний возраст начала половой жизни у них – 16,8 года [27]. Полученные результаты опроса сопоставимы с данными аналогичных исследований в других странах Европы [28]. В Западной Европе средний возраст сексуального дебюта варьирует от 17 до 18 лет, а самый низкий средний возраст начала половой жизни у женщин был обнаружен в Великобритании – 16,2 года [29]. Исследователи отмечают, что доля женщин, сообщивших о первом половом акте до 16-летнего возраста, не увеличивалась на протяжении последнего десятилетия [30].

Известно, что семейное положение является более значимым предиктором особенностей сексуального поведения и неблагоприятных последствий для здоровья рискованного сексуального поведения в сравнении с возрастом или образованием для обоих полов [31–33]. По данным Всероссийской переписи населения 2010 г., доля женщин старше 16 лет, состоящих в зарегистрированном или незарегистрированном браке, составляет лишь 51%, остальные женщины никогда не были в браке, разорвали отношения, развелись официально или вдовствуют [34]. Следует отметить, что женщины в России, как и в других странах мира, сексуальные отношения относят к важным аспектам жизни, а на их сексуальное поведение оказывают влияние не столько религиозные и нерелигиозные взгляды, сколько опасения заболеваний, передающихся половым путем.

По оценкам ВОЗ, небезопасный секс является вторым наиболее важным фактором глобального риска для здоровья, и на 57-й сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения «укрепление сексуального здоровья» было принято в качестве одного из пяти основных элементов первой глобальной стратегии в области репродуктивного здоровья ВОЗ [35].

Обеспокоенность проблемой взаимосвязи сексуальности с репродукцией, демографией и будущим цивилизации отразилась в программных документах ВОЗ. Так, в 2010 г. в контексте Целей развития тысячелетия заявлена необходимость всеобщего доступа к сексуальному и репродуктивному здоровью, а также его прикладное значение для национальных программ. «Мониторинг достижения всеобщего доступа к репродуктивному здоровью на национальном уровне» ВОЗ (2010) представлен индикаторами исходов сексуального и репродуктивного здоровья. Показано, что здоровье матери и ребенка начинается не с дородового наблюдения, физиологичных родов, а с качественной охраны репродуктивного здоровья [36].

Охрана репродуктивного здоровья охватывает репродуктивные процессы и функции на всех этапах жизни. Поэтому охрана репродуктивного здоровья направлена на обеспечение возможности людей вести ответственную, приносящую удовлетворение и безопасную сексуальную жизнь, а также сохранение способности деторождения и возможности выбора в отношении количества детей, а также времени их рождения.

ВОЗ дает определение сексуальному здоровью как неотъемлемой части общего состояния здоровья, благополучия и качества жизни, как состоянию физического, эмоционального, психического и социального благополучия в части сексуальности, а не только отсутствию заболеваний или дисфункции. Особенно подчеркивается, что сексуальное здоровье предполагает позитивное и уважительное отношение к сексуальности и сексуальным отношениям, а также возможность иметь безопасный секс, приносящий удовольствие, без принуждения, дискриминации и насилия. Для достижения и поддержания сексуального здоровья необходимо, чтобы сексуальные права всех людей уважались, защищались, и чтобы была возможность осуществлять их [37].

В заключение необходимо отметить особую важность проблемы взаимовлияния сексуальности и репродукции, что подтверждается существованием и реализацией специальной программы по исследовательской деятельности, разработкам и обучению специалистов в области репродукции человека, учрежденной ВОЗ. Предназначение программы – «помочь людям вести здоровую сексуальную и репродуктивную жизнь путем усиления потенциалов стран для обеспечения качественной информации и услуг, позволяющих людям защитить репродуктивное и сексуальное здоровье – как свое собственное, так и своих партнеров» [38].

References

  1. OECD Factbook 2013. Economic, Environmental and Social Statistics. 09 Jan 2013. 235 p. Available at: http://www.oecd-ilibrary.org/economics/oecd-factbook-2013_factbook-2013-en
  2. Federal'naja sluzhba gosudarstvennoj statistiki, demografija. Available at: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/population/demography/
  3. WHO. Becoming a mother at any cost: agony of infertility. Bulletin of the World Health Organization. , 2010; sup. 88(12): 877-953.
  4. ORC Macro and the World Health Organization. Infecundity, infertility and childlessness in developing countries. Demographic and Health Surveys (DHS) Comparative reports. 2004; no.9. 74 p.
  5. Reproductive health of the Russian population in 2011. Final Report. Federal State Statistics Service (Rosstat), the Ministry of Health of the Russian Federation. May 2013. 343 p.
  6. WHO. Infertility: a tabulation of available data on prevalence of primary and secondary infertility. Programme on maternal and Child Health and Family Planning, Division of Family Health. Geneva: WHO; 1991. 72 p.
  7. Mascarenhas M.N., Flaxman S.R., Boerma T., Vanderpoel S., Stevens G.A. National, regional, and global trends in infertility prevalence since 1990: A systematic analysis of 277 health surveys. PLoS Med. 2012. 9(12): e1001356. doi:10.1371/journal.pmed.1001356
  8. Davis C.D., Pullen R.L., Madden J.H.M., Hamblen E.C. Therapy of seminal inadequacy I. Use of pituitary, chorionic and equine gonadotropins. J. Clin. Endocrinol. Metab. 1943; 3(5): 268-73.
  9. Eliasson R. Standards for investigation of human semen. Andrologia. 1971; 3: 49-64.
  10. Schirren C. Praktische Andrologie. Basel: S Karger; 1982. 104 p.
  11. WHO Guidelines on laboratory investigations of human semen and sperm interaction with cervical mucus. Trans. from English Kurilo L.F., ed. M. MedPress; 2001. 143 p.
  12. WHO laboratory manual for the Examination and processing of human semen. 5th ed. WHO; 2010. 271 p.
  13. WHO. World bank. World report on disability. Geneva: World Health Organization; 2011. 311 p.
  14. Bullough V.L., Bullough B., eds. Human sexuality: an encyclopedia. New York: Routledge; 1994. 668 p.
  15. Available at: http://www.kinseyinstitute.org/resources/bib-homoprev.html
  16. Vasilchenko G.S., eds. General sexual pathology. Guidance for doctors. M.: Medicine; 2005. 512 p.
  17. Mosher W.D., Chandra A., Jones J. Sexual behavior and selected health measures: Men and women 15–44 years of age, United States, 2002. Advance Data from Vital and Health Statistics. 2005; September 15: no.362.
  18. Hewitt C. Homosexual demography: implications for the spread of AIDS. J. Sex Res. 1998; 35(4): 390-7.
  19. Laumann E.O., Paik A., Rosen R.C. Sexual dysfunction in the United States. JAMA. 1999; 281(6): 537-44.
  20. Stuckey B.G. Female sexual function and dysfunction in the reproductive years: the influence of endogenous and exogenous sex hormones. J. Sex. Med. 2008; 5(10): 2282-90.
  21. Erol B., Sanli O., Korkmaz D., Seyhan A., Akman T., Kadioglu A. A cross-sectional study of female sexual function and dysfunction during pregnancy. J. Sex. Med. 2007; 4(5): 1381-7.
  22. Chandra A., Mosher W.D., Copen C., Sionean C. Sexual behavior, sexual attraction, and sexual identity in the United States: Data from the 2006–2008 National Survey of Family Growth. Natl. Health Stat. Report. 2011; (36): 1-36.
  23. Libikh S.S. On the problem of harmonization of sexual relations in marriage: A lecture for medical students. L.: LenGIDUV; 1982. 16 p.
  24. Cally G.F. Foundations of modern sexology. Trans. from English. St. Petersburg: Peter; 2000. 896 p.
  25. Burrows L.G., Basha M., Goldstein A.T. The effects of hormonal contraceptives on female sexuality: a review. J. Sex. Med. 2012; 9: 2213–23.
  26. Badinter E. Le Conflit: La Femme et la mère. Paris: Flammarion; 2010. 256 p.
  27. Barden-O’Fallon J., Reynolds Z., Speizer I.S. Zdorov'e zhenshhin Rossii: Rossijskij monitoring jekonomicheskogo polozhenija i zdorov'ja naselenija NIU «Vysshaja shkola jekonomiki», 2010. MEASURE Evaluation http://www.cpc.unc.edu/measure
  28. Colombini M., Mayhew S.H., Rechel B. Sexual and reproductive health in eastern Europe and central Asia: exploring vulnerable groups’ needs and access to services. Entre Nous. The European Magazine for Sexual and Reproductive Health. 2011; no.73: 16-7.
  29. Bajos N., Guillaume A., Kontula O. Reproductive health behaviour of young Europeans. Strasbourg: Council of Europe Publ.; 2003; vol. 1. 142 p.
  30. Wellings K., Nanchahal K., Macdowall W., McManus S., Erens B., Mercer C.H. et al. Sexual behaviour in Britain: early heterosexual experience. Lancet. 2001; 358(9296): 1843-50.
  31. Del Amo J., Broring G., Hamers F.F., Infuso A., Fenton K. Monitoring HIV/AIDS in Europe's migrant communities and ethnic minorities. AIDS. 2004; 18: 1867-73.
  32. Herlitz C., Ramstedt K. Assessment of sexual behavior, sexual attitudes, and sexual risk in Sweden (1989-2003). Arch. Sex. Behav. 2005; 34(2): 219-29.
  33. Nikula M., Koponen P., Haavio-Mannila E., Hemminki E. Sexual health among young adults in Finland: assessing risk and protective behaviour through a general health survey. Scand. J. Publ. Health. 2007; 35(3): 298-305.
  34. Russian Census 2010. Available at: http://www.perepis-2010.ru/results_of_the_census/results-inform.php
  35. WHO. Strategy on reproductive health in order to accelerate progress towards the attainment of international development goals and targets for the development. Geneva: WHO; 2004. 31 p.
  36. WHO, UNFPA. Monitoring of the achievement of universal access to reproductive health at the national level. Conceptual and practical issues. Relevant indicators. Report of WHO/UNFPA technical meeting, March 13-15, 2007. Geneva; 2010. 54.
  37. The World Health Organization. European Bureau. Available at: http://www.euro.who.int/ru/health-topics/Life-stages/sexual-and-reproductive-health/news/news/2011/06/sexual-health-throughout-life/definition
  38. WHO. Available at: http://www.who.int/reproductivehealth/hrp/ru/

About the Authors

Sukhikh Gennady Tikchonovich, MD, PhD, Professor, Director of Research Center for Obstetrics, Gynecology and Perinatology, Ministry of Healthcare of the Russian Federation, Academician of Russian Academy of Sciences. Address: 117997, Russia, Moscow, Ac. Oparina str. 4. Tel.: +74954381800. E-mail: g_sukhikh@oparina4.ru
Stenyaeva Natalia, PhD, Senior Researcher of the Academician V.I. Kulakov Research Center of Obstetrics, Gynecology and Perinatology, Ministry of Health of Russia. 117997, Russia, Moscow, Ac. Oparina str. 4. E-mail: nataliasten@mail.ru

Similar Articles

By continuing to use our site, you consent to the processing of cookies that ensure the proper functioning of the site.