The role of genistein and melatonin in the correction of vasomotor symptoms, sleep disorders and the prevention of osteoporosis during perimenopause

Solovyeva A.V., Kuznetsova O.A., Smirnova T.V.

Department of Obstetrics and Gynecology with Course of Perinatology, Medical Institute, Peoples’ Friendship University of Russia, Ministry of Education and Science of the Russian Federation, Moscow
To analyze the data available in the literature on the problem of correcting vasomotor symptoms and sleep disorders with genistein- and melatonin-containing complexes during the menopausal transition, foreign and Russian works published in the past two decades were sought in the international citation system PubMed. The mutual influence of menopausal symptoms and sleep disorders was found in menopausal women; the data from studies of the efficiency of therapy aimed at improving sleep quality and reducing menopausal symptoms with the drugs containing melatonin and phytoestrogens were systematized. It was noted that it was expedient to co-use alternatives for restoring sleep and reducing menopausal vasomotor symptoms, vitamin D in combination with calcium in order to prevent osteoporosis.

Keywords

menopause
sleep disorders
vasomotor symptoms
melatonin
soy isoflavones
vitamin D
calcium carbonate

У большинства женщин европейского происхождения процесс перехода от репродуктивной фазы к постменопаузе (так называемый период менопаузального перехода) начинается в 40–45 лет. При менопаузальном переходе бессонница является одним из типичных симптомов наряду с «приливами», сухостью во влагалище, изменениями настроения, повышенной тревожностью и психоэмоциональной лабильностью. Эти симптомы появляются на фоне снижения выработки половых гормонов и мелатонина, что, в том числе, приводит к нарушениям сна, снижению концентрации внимания, вазомоторным симптомам («приливам«), повышенной утомляемости и снижению качества жизни [1, 2].

Нарушения сна во время менопаузального перехода и в постменопаузе часто являются следствием вазомоторных симптомов, возникающих в ночное время (приливы, обильное потоотделение, эпизоды тахикардии). У большинства женщин эти симптомы постепенно нивелируются в постменопаузе. Однако в некоторых случаях менопаузальный переход и постменопауза являются периодами, в течение которых отмечаются значительное снижение мелатонина и более стойкие нарушения сна: бессонница, в том числе с развитием депрессии, постоянным ощущением усталости и «разбитости» в дневное время [3]. Имеются данные, что такие нарушения могут быть, в том числе, связаны со снижением выработки мелатонина. В перименопаузе происходит нарушение циркадных ритмов, что связано с нарушением синтеза и секреции мелатонина. Предполагают, что снижение секреции мелатонина при наступлении менопаузы опосредованно способствует увеличению частоты развития сердечно-сосудистых заболеваний, диабета (СД) 2-го типа, некоторых злокачественных новообразований, депрессии и биполярных расстройств [4–8]. Пониженная секреция и снижение концентрации мелатонина наблюдаются при синдроме обструктивного апноэ во сне [9, 10] и хронической обструктивной болезни легких (ХОБЛ) [11], фибромиалгии [12, 13].

Концентрация мелатонина в сыворотке крови в зависимости от возраста женщины

Концентрация мелатонина в плазме у молодых людей в ночное время примерно в 10 раз выше, чем днем, высокие концентрации способствуют как засыпанию, так и быстрому возобновлению сна после преждевременных ночных пробуждений. С возрастом ночная секреция мелатонина эпифизом снижается, так же как и концентрация мелатонина в плазме, в связи с чем снижаются общая продолжительность и качество сна [14]. В перименопаузе увеличивается количество ночных пробуждений. Небольшой дозы (1 мг) мелатонина обычно достаточно для восстановления эффективных концентраций мелатонина в плазме в ночное время до характерных для молодых людей и для ускорения возобновления сна после преждевременных пробуж­дений [15].

Потребность в экзогенном мелатонине для дополнения эффекта эпифизарного мелатонина возникает из-за прогрессирующей, связанной с возрастом кальцификации эпифиза, вызывающей постепенное снижение синтеза собственного мелатонина.

У людей среднего возраста концентрация мелатонина в плазме в дневное время низкая, составляет около 8–10 пкг/мл, быстро повышается до 100–200 пкг/мл с наступлением темноты и остается примерно на этом уровне до рассвета. С возрастом дневная (базальная) концентрация мелатонина в плазме уменьшается незначительно, однако ночные концентрации заметно снижаются, обычно повышаясь только до 20–50 пкг/мл (в 4–10 раз ниже, чем у людей среднего возраста). Однократная доза экзогенного мелатонина 1,0 мг, принятая перед сном, повышает ночные показатели мелатонина до физиологических. Однако на современном фармацевтическом рынке в основном представлены существенно более высокие дозы мелатонина в лекарственных формах на один прием, поэтому у пациентов обычно нет иного выбора, кроме как принимать мелатонин в повышенных дозах (например, 3–10 мг). Очень высокие дозы могут в действительности даже усилить бессонницу, десенсибилизируя рецепторы мелатонина, которые опосредуют эффекты гормона, способствующие сну. Обширные данные по применению мелатонина в дозе 1 мг и сравнительный анализ с другими дозировками были собраны неврологами и клиническими фармакологами Массачусетского технологического института (Кембридж, США) [15].

Вазомоторные симптомы обычно включают ощущение «приливов», потливости и тахикардии, которые обычно длятся от нескольких минут до получаса, сопровождаются нарушениями менструального цикла у женщин в пре- и постменопаузе и обусловлены снижением выработки эстрогенов [16]. Вазомоторные симптомы являются основными факторами нарушений сна у женщин в перименопаузе, а также способствуют дисфории у пациентов с бессонницей.

Положительные эффекты мелатонина

Комплексы, имеющие в составе мелатонин, активно назначаются врачами различных специальностей, прежде всего, в связи с его позитивным влиянием на сон и ресинхронизацию циркадных ритмов. Минимальное количество и слабая выраженность побочных эффектов делают его использование безопасной альтернативой снотворным и другим лекарственным средствам.

Мелатонин, вероятно, не влияет на вазомоторные симптомы, однако он восстанавливает нормальный сон, нивелирует дисфорические симптомы и значимо повышает качество жизни в период перименопаузы [17]. В связи с этим оправданным следует считать комбинированное применение мелатонина с изофлавонами, в первую очередь генистеином, с целью компенсации вазомоторных симптомов в течение дня.

Мелатонин также положительно влияет на плотность костной ткани, возможно, за счет синхронизации обменных процессов. Было показано, что у женщин в периоде перименопаузы ежедневный прием мелатонина в течение 6 месяцев приводил к снижению костной резорбции, увеличению минерализации, что соответствовало обменным процессам костной ткани у женщин репродуктивного возраста [18].

Мелатонин обладает обезболивающим, антиноцицептивным и анксиолитическим действиями, поддерживает минерализацию костей, участвует в механизмах метаболического контроля, поддерживает митохондриальную функцию клеток, а также осуществляет антиоксидантную защиту [19–20].

Недавно Европейский орган по безопасности пищевых продуктов (EFSA, European Food Safety Authority) провел анализ имеющихся данных об эффективных дозах мелатонина. Обобщены данные трех статистически достоверных метаанализов, подтвердивших, что доза 1 мг мелатонина, принятая непосредственно перед сном, является оптимальной.

Мелатонин обладает двумя хорошо известными физиологическими эффектами у человека – улучшением сна и влиянием на циркадные ритмы. Оба опосредованы активацией двух специфических рецепторов мелатонина, известных как MT1 и MT2, на мембранах нейронов головного мозга, которые сконцентрированы в супрахиазматических ядрах.

Мелатонин, в отличие от снотворных лекарственных препаратов, не подавляет быстрый сон и не влияет на структуру фаз сна [21].

Влияние эстрогенов на сон

Известно, что половые гормоны влияют на сон [22–24]. Эстрогены удлиняют фазу быстрого сна, уменьшают время засыпания и общее количество спонтанных пробуждений в течение ночи, увеличивают общую продолжительность сна, участвуют в процессе терморегуляции и способствуют поддержанию более низкой температуры тела в течение ночи. При дефиците эстрогенов возникают недостаточное снижение ночной температуры тела и нарушения структуры сна – его фрагментация и увеличение продолжительности поверхностного сна.

Менопаузальная гормональная терапия (МГТ) у женщин в климактерическом периоде значительно улучшает качество сна [25]. МГТ уменьшает выраженность нарушений сна у женщин с приливами жара и ночной потливостью [26].

Однако не для всех женщин она приемлема по ряду причин: перенесенные инфаркты, инсульты, венозные тромбоэмболии, предубеждения социального и иного характера, а также страх таких осложнений, как увеличение риска онкологических заболеваний.

В случае отказа от МГТ купирования легких и средней тяжести симптомов климакса можно достичь с помощью альтернативных средств, в число которых входят фитогормоны, витамины, минералы и другие биологически активные вещества [27].

Положительные эффекты биологически активного комплекса Флавиа Ночь

Разработанный итальянской фармацевтической компанией «Италфармако» С.п.А. комплекс Флавиа Ночь завоевывает большую популярность. Комплекс биологически активных компонентов для поддержки женского организма и нормализации сна хорошо зарекомендовал себя на европейском рынке. В составе комплекса – изофлавоны сои (в первую очередь генистеин), имеющие обширную доказательную базу при применении длительностью от 3 до 12 месяцев [28], мелатонин в дозе 1 мг и минерально-поливитаминный комплекс. Функционально близкие к 17β-эстрадиолу фитоэстрогены (генистеин) связываются с эстрогеновыми рецепторами, но их сигнал избирателен и намного более слаб, чем сигнал эстрадиола. Эффект соевых изофлавонов дозозависим. Комплекс Флавиа Ночь содержит 54,4 мг изофлавонов сои в одной капсуле, этого достаточно для купирования легких и умеренных приливов жара. Поскольку реализация их активности осуществляется через нейромедиаторные системы, вовлеченные в формирование приливов жара, данная группа действующих веществ эффективна в отношении вазомоторных симптомов, а отсутствие выраженного эстрогенного действия позволяет принимать их женщинам, имеющим противопоказания к МГТ. Включение мелатонина в дозе 1 мг нормализует сон и не вызывает побочных эффектов, например дневной сонливости. Согласно документу «Единые санитарно-эпидемиологические и гигиенические требования к продукции (товарам), подлежащей санитарно-эпидемиологическому надзору (контролю)», адекватной считается доза генистеина 50 мг в сутки, при этом предельная допустимая доза составляет 150 мг. Количество генистеина в составе Флавиа Ночь оптимально, равно как и соотношение количества других входящих в состав комплекса элементов.

Изофлавоны сои, в первую очередь генистеин, входят в состав комплекса Флавиа Ночь. Помимо терапии вазомоторных симптомов, изофлавоны способны благоприятно воздействовать на метаболизм и улучшать когнитивные функции [29]. Патогенез нарушений сна, как и приливов жара, связан с гормонально-обусловленной центральной дисрегуляцией, но симптомы реализуются различными путями и при расстройствах сна опосредованы снижением секреции мелатонина. Инсомния, связанная с вазомоторными симптомами, нарушениями настроения, психосоматическими расстройствами, может компенсироваться с помощью психо- и нейротропных лекарственных средств, однако в большинстве случаев у пациенток в перименопаузе более оправдано назначение мелатонина в комплексе с генистеином. Действие мелатонина в комплексе Флавиа Ночь также усилено магнием. В рандомизированном плацебо-контролируемом исследовании [30] применение магния в комбинации с мелатонином приводило к увеличению общей продолжительности и существенному улучшению качества сна. Важно также и то, что магний, фолиевая кислота, витамины В6 и В12, α-линоленовая кислота в составе Флавиа Ночь позволяют осуществлять профилактику сердечно-сосудистых заболеваний, ожирения и сахарного диабета 2-го типа, что важно для ведения женщин менопаузального и климактерического периодов жизни.

Ряд исследователей показали, что сочетанное применение генистеина, витамина D и солей кальция обладает протекторными свойствами в отношении костной ткани [31, 32]. В плацебо-контролируемом исследовании с участием 71 женщины с остеопенией, получавшей ежедневно 54 мг генистеина + кальций и витамин D в течение 3 лет, в сравнении с 67 пациентками (плацебо-контроль) было продемонстрировано повышение минеральной плотности костной ткани в проксимальном отделе бедренной кости и поясничном отделе позвоночника. Актуальным представляется дополнение к Флавиа Ночь препарата Натекаль 1000. В связи с тем, что в настоящее время пересмотрены рекомендуемые дозы кальция (в сторону уменьшения) и витамина D (в сторону увеличения) [33], появился новый комбинированный препарат Натекаль 1000 («Италфармако» С.п.А., Италия), который представляет собой диспергируемые в полости рта таблетки, что позволяет не запивать их водой, принимая препарат 1 раз в сутки. Натекаль 1000 содержит 1,5 г кальция карбоната, эквивалентного 600 мг элементарного кальция, и 1000 МЕ колекальциферола. Данная лекарственная форма значительно повышает усвояемость кальция.

Микрокристаллические таблетки Натекаль 1000, диспергируемые в полости рта за счет контакта со слюной, способствуют более быстрому и эффективному ее насыщению лекарственным средством, что повышает абсорбцию действующих веществ и ускоряет его поступление в системный кровоток [34].

Поскольку среднее потребление кальция с пищей в России составляет немногим более 600 мг, применение данного препарата позволяет достичь рекомендованной ежедневной нормы потребления кальция для большинства пациентов, на фоне достаточной дозы нативного витамина D. Помимо этого, в существующих клинических рекомендациях указано [35], что для лучшего усвоения однократная доза кальция не должна превышать 600 мг, что и обеспечивает применение нового препарата Натекаль 1000. Проведенное ранее исследование показало, что прием кальция и витамина D в виде комбинированного препарата 1 раз в день предпочитают большее число пациентов, чем двукратный прием [36].

Заключение

Расстройства сна в периоде менопаузального перехода и в постменопаузе зависят от постепенного снижения секреции мелатонина и частично от дефицита эстрогенов. Необходимость их коррекции обусловливается как существенным снижением качества жизни, так и усугублением других менопаузальных расстройств, увеличением кардиометаболических рисков. Комплекс Флавиа Ночь содержит мелатонин, генистеин и витаминные компоненты в оптимальной дозировке и соотношении. Мелатонин и генистеин, входящие в состав комплекса Флавиа Ночь, обладают взаимодополняющим и потенцирующим действиями при нарушениях сна в периоде перименопаузы.

References

  1. Радзинский В.Е., Ордиянц И.М. Лечение климактерических расстройств в менопаузе. РМЖ. 2018; 5-1(26): 37-40. [Radzinsky V.E., Ordiyants I.M. Treatment of menopausal disorders in menopause. BC. 2018; 5-1(26): 37-40.(in Russian)]
  2. Юренева С.В., Ильина Л.М., Эбзиева З.Х. Менопаузальные вазомоторные симптомы: социальные аспекты, динамика, кардиометаболические риски и возможности гормональной терапии. Акушерство и гинекология. 2019; 1: 26-32. [Yureneva S.V., Ilina L.M., Ebzieva Z.Kh. Menopausal vasomotor symptoms: social aspects, dynamics, metabolic risks and possibilities of hormonal therapy. Obstetrics and Gynecology. 2019; 1: 26-32. (in Russian)]
  3. Jehan S., Masters-Isarilov A., Salifu I., Zizi F., Jean-Louis G., Pandi-Perumal S.R. et al. Sleep disorders in postmenopausal women. J. Sleep Disord. Ther. 2015; 4(5). pii: 1000212.
  4. Hardeland R. Melatonin in aging and disease-multiple consequences of reduced secretion, options and limits of treatment. Aging Dis. 2012; 3(2): 194-225.
  5. Miller S.C., Pandi-Perumal S.R., Esquifino A.I., Cardinali D.P., Maestroni G.J. The role of melatonin in immuno-enhancement: potential application in cancer. Int. J. Exp. Pathol. 2006; 87(2): 81-7.
  6. Schmidt C., Peigneux P., Leclercq Y., Sterpenich V., Vandewalle G., Phillips C. et al. Circadian preference modulates the neural substrate of conflict processing across the day. PloS One. 2012; 7(1): e29658.
  7. Hardeland R. Melatonin and synthetic melatoninergic agonists in psychiatric and age-associated disorders: successful and unsuccessful approaches. Curr. Pharm. Des. 2016; 22(8): 1086-101.
  8. Bortolato B., Berk M., Maes M., McIntyre R.S., Carvalho A.F. Fibromyalgia and bipolar disorder: emerging epidemiological associations and shared pathophysiology. Curr. Mol. Med. 2016; 16(2): 119-36.
  9. Gumral N., Naziroglu M., Ongel K., Beydilli E.D., Ozguner F., Sutcu R. et al. Antioxidant enzymes and melatonin levels in patients with bronchial asthma and chronic obstructive pulmonary disease during stable and exacerbation periods. Cell Biochem. Funct. 2009; 27(5): 276-83.
  10. Hernández C., Abreu J., Abreu P., Castro A., Jiménez A. Nocturnal melatonin plasma levels in patients with OSAS: the effect of CPAP. Eur. Respir. J. 2007; 30(3): 496-500.
  11. Lemmer B., Scholtze J., Schmitt J. Circadian rhythms in blood pressure, heart rate, hormones, and on polysomnographic parameters in severe obstructive sleep apnea syndrome patients: effect of continuous positive airway pressure. Blood Press. Monit. 2016; 21(3): 136-43.
  12. Mahdi A.A., Fatima G., Das S.K., Verma N.S. Abnormality of circadian rhythm of serum melatonin and other biochemical parameters in fibromyalgia syndrome. Indian J. Biochem. Biophys. 2011; 48(2): 82-7.
  13. Pernambuco A., Schetino L.P., Viana R.S., Carvalho L.S., d’Ávila Reis D. The involvement of melatonin in the clinical status of patients with fibromyalgia syndrome. Clin. Exp. Rheumatol. 2015; 33 (1, Suppl. 88): S14-9.
  14. Eichling P.S., Sahni J. Menopause related sleep disorders. J. Clin. Sleep Med. 2005; 1(3): 291-300.
  15. Wurtman R.J. Use of melatonin to promote sleep in older people. Eur. Neurol. Rev. 2012; 8(1): 10-1.
  16. Al-Safi Z.A., Santoro N. Menopausal hormone therapy and menopausal symptoms. Fertil. Steril. 2014; 101(4): 905-15.
  17. Lassila H., Johns N.P., O’Neil C.K., Johns J.R., Balk J.L., Witt-Enderby P.A. Alternative options to manage menopausal symptoms with a focus on melatonin and osteoporosis. Clin. Pharmacol. Biopharm. 2014; 3: 115.
  18. Kotlarczyk M.P., Lassila H.C., O’Neil C.K., D’Amico F., Enderby L.T., Witt-Enderby P.A. et al. Melatonin osteoporosis prevention study (MOPS): a randomized, double-blind, placebo-controlled study examining the effects of melatonin on bone health and quality of life in perimenopausal women. J. Pineal Res. 2012; 52(4): 414-26.
  19. Hardeland R. Melatonin and the theories of aging: a critical appraisal of melatonin’s role in antiaging mechanisms. J. Pineal Res. 2013; 55(4): 325-56.
  20. Karasek M. Melatonin, human aging, and age-related diseases. Exp. Gerontol. 2004; 39(11-12): 1723-9.
  21. Быков Ю.В., Ханнанова А.Н., Беккер Р.А. Мелатонин и бензодиазепины в лечении инсомнии: за и против (обзор литературы). В мире научных открытий. 2016; 7: 60-82. [Bykov Yu.V., Hannanova A.N., Becker R.A. Melatonin and benzodiazepines in the treatment of insomnia: the pros and cons (literature review). In the World of Scientific Discoveries. 2016. 7 (79): 60-72.(in Russian)]
  22. Manber R., Armitage R. Sex, steroids, and sleep: a review. Sleep. 1999; 22(5): 540-55.
  23. Prinz P., Bailey S., Moe K., Wilkinson C., Scanlan J. Urinary free cortisol and sleep under baseline and stressed conditions in healthy senior women: effects of estrogen replacement therapy. J. Sleep Res. 2001; 10(1): 19-26.
  24. Halbreich U. Role of estrogen in postemenopausal depression. Neurology. 1997; 48(5, Suppl. 7): 16-9.
  25. Antonijevic I.A., Stalla G.K., Steiger A. Modulation of sleep electroencephalogram by estrogen replacement in postmenopausal women. Am. J. Obstet. Gynecol. 2000; 182(2): 277-82.
  26. Cintron D., Lipford M., Larrea-Mantilla L., Spencer-Bonilla G., Lloyd R., Gionfriddo M.R. et al. Efficacy of menopausal hormone therapy on sleep quality: systematic review and meta-analysis. Endocrine. 2017; 55(3): 702-11.
  27. Cardini F., Lesi G., Lombardo F., van der Sluijs C. MSCG – Menopause Survey Collaborative Group. The use of complementary and alternative medicine by women experiencing menopausal symptoms in Bologna. BMC Womens Health. 2010; 10: 7.
  28. Imhof M., Gocan A., Imhof M., Schmidt M. Soy germ extract alleviates menopausal hot fl ushes: placebo-controlled double-blind trial. Eur. J. Clin. Nutr. 2018; 72(7): 961-70.
  29. Henderson V.W., St John J.A., Hodis H.N., Kono N., McCleary C.A., Franke A.A., Mack W.J.; WISH Research Group. Long-term soy isofl avone supplementation and cognition in women: A randomized, controlled trial. Neurology. 2012; 78(23): 1841-8.
  30. Rondanelli M., Opizzi A., Monteferrario F., Antoniello N., Manni R., Klersy C. The effect of melatonin, magnesium, and zinc on primary insomnia in long-term care facility residents in Italy: a double-blind, placebo-controlled clinical trial. J. Am. Geriatr. Soc. 2011; 59(1): 82-90.
  31. Marini H., Minutoli L., Polito F., Bitto A., Altavilla D., Atteritano M. et al. Effects of the phytoestrogen genistein on bone metabolism in osteopenic postmenopausal women: a randomized trial. Ann. Intern. Med. 2007; 146(12):839-47.
  32. Marini H., Minutoli L., Polito F., Bitto A., Altavilla D., Atteritano M. et al. OPG and sRANKL serum concentrations in osteopenic, postmenopausal women after 2-year genistein administration. J. Bone Miner. Res. 2008; 23(5): 715-20.
  33. Lutsenko A.S., Rozhinskaya L.Y., Toroptsova N.V., Belaya Z.E. The role of calcium and vitamin D medications in prevention and treatment of osteoporosis. Osteoporos. Bone Dis. 2017; 20(2): 69-75.
  34. Saha P., Verma S., Das P.S. Sublingual drug delivery: an indication of potential alternative route. Int. J. Curr. Pharm. Res. 2017; 9(6): 5-7.
  35. Лесняк О.М., Никитинская О.А., Торопцова Н.В., Белая Ж.Е., Белова К.Ю., Бордакова Е.В., Гильманов А.Ж., Гуркина Е.Ю., Дорофейков В.В., Ершова О.Б., Зазерская И.Е., Зоткин Е.Г., Каронова Т.Л., Марченкова Л.А., Назарова А.В., Пигарова Е.А., Рожинская Л.Я., Сафонова Ю.А., Скрипникова И.А., Ширинян Л.В. и др. Профилактика, диагностика и лечение дефицита витамина D и кальция у взрослого населения России и пациентов с остеопорозом (по материалам подготовленных клинических рекомендаций). Научно-практическая ревматология. 2015; 53(4): 403-8. [Lesnyak O.M., Nikitinskaya O.A., Toroptsova N.V., et al. The prevention, diagnosis, and treatment of vitamin D and calcium deficiencies in the adult population of Russia and in patients with osteoporosis (according to the materials of prepared clinical recommendation). Nauchno-Prakticheskaya Revmatologiya – Rheumatology Science and Practice. 2015; 53(4): 403-408 (in Russian]. http://dx.doi.org/10.14412/1995-4484-2015-403-408.
  36. Добровольская О.В., Сафонова Ю.А., Торопцова Н.В., Зоткин Е.Г. Приверженность терапии комбинированным препаратом кальция и витамина D при разных режимах дозирования. Фарматека. 2011; 10: 75-9. [Dobrovolskaya O.V., Safonova Yu.A., Toroptsova N.V., Zotkin E.G. Adherence to therapy with the combined preparation of calcium and vitamin D with different dosing regimens. Farmateka. 2011; 10: 75-79. (in Russian)]

Received 19.06.2019

Accepted 21.06.2019

About the Authors

Solovyeva Alina V., MD, associate Professor of the obstetrics and gynecology department with a course in perinatology, Peoples’ Friendship University of Russia, Moscow.
117198, Russia, Moscow, Miklukho-Maklaya str.,8. Tel :+79854477928, e-mail: av_soloveva@mail.ru
Kuznetsova Olga A., PhD , associate Professor of the obstetrics and gynecology department with a course in perinatology, Peoples’ Friendship University of Russia, Moscow.
117198, Russia, Moscow,Miklukho-Maklaya str.,8. E-mail: koa.15@mail.ru. Tel +79161237918.
Smirnova Tatyana V., PhD , associate Professor of the obstetrics and gynecology department with a course in perinatology, Peoples’ Friendship University of Russia, Moscow.
117198, Russia, Moscow, Miklukho-Maklaya str.,8. E-mail: koa.15@mail.ru. Tel+79163208758/

For citations: Solovyeva A.V., Kuznetsova O.A., Smirnova T.V. The role of genistein and melatonin in the correction of vasomotor symptoms, sleep disorders and the prevention of osteoporosis during perimenopause. Akusherstvo i Ginekologiya/Obstetrics and Gynecology. 2019; (7): 118-22 (in Russian).
http://dx.doi.org/10.18565/aig.2019.7.118-122

Similar Articles

By continuing to use our site, you consent to the processing of cookies that ensure the proper functioning of the site.